И все же какие-то изменения были, незримые, но я их чувствовал. Как там у классика переводов – в земле, в воде, и в воздухе чем-то запахло.
Достал телефон, повертел в руках, представил, как буду говорить в пустоту, руки в карманах, и набрал номер по-человечески. Трубку сняли почти сразу.
– Алло, Елена Павловна?
– Кто это? – в недовольном женском голосе читалось сожаление об ответе на звонок с незнакомого номера.
– Это Марк, хозяин черного котенка, – слово «хозяин» я специально выделил. – Хотел спросить, когда приедете его проведать. Что-то он заскучал, не ест и не пьет, ждет вас около двери.
На том номере воцарилось молчание, на несколько секунд, видимо, владелица решала, что со мной делать.
– Марк Львович Травин? – раздался мужской голос. Муж, наверное, судя по экспрессии.
– Он самый, – не стал скрывать я.
Собеседнику не мешало бы представиться. Вместо этого он спросил:
– Не могли бы вы заехать к нам, в следственное управление? Скажем, завтра, в три?
– Нет.
Мужчина озадаченно примолк. Я терпеливо ждал.
– Спасибо, – неожиданно отозвался собеседник и положил трубку.
Вот и поговорили. Что бы это значило?
Осенью темнеет рано, только пообедал, глядишь, и сумерки на двое, фонари зажглись, звезды на небе засияли. Так только говорят, на самом деле некоторые вовсе и не звезды, а целые галактики, одинаково недостижимые и для местных землян, и для нулевой реальности. Загадка, в которой старый Уриш, похоже, немного разобрался. Сжатый в информационную сингулярность кристалл, найденный в хранилище, все так же надежно сохранялся внутри модуля, тут, на этой Земле, я точно не найду достаточно мощностей, чтобы его раскрыть. Но кое-что урвать из того, что он в системе Оранжевой оставил, удалось, что с этим секретом делать, и секрет ли это вообще, не знаю пока. И, честно говоря, знать не особо хочу, даже на мою долгую пси-жизнь реальностей хватит, сумасшедший старик смотрел в будущее, в такое далекое, что никому из современников не дожить. Может, правнукам только проблемы разгребать придется.
Красный Лексус остановился возле подъезда обычной девятиэтажки. Светловолосая женщина выпорхнула с водительского сиденья, хлопнула дверью, достала из багажника объёмную сумку, уже отойдя, не глядя, нажала кнопку на брелоке сигнализации, и уткнулась в меня. Я, если хочу, могу быть очень настойчивым.
– Елена Павловна, что же вы меня игнорируете? – я отобрал у женщины сумку. – Да тут килограммов семь, куда же вы такую тяжесть тащите, могу помочь. Хрупким симпатичным женщинам носить сумки категорически противопоказано.
Лена посмотрела на меня мрачно, потом кивнула. Обреченно. В лифте она старалась отодвинуться от меня подальше, но в девятиэтажках только один, пассажирский, в нем особо личное пространство не сохранишь, волей-неволей ей приходилось терпеть мое близкое присутствие. Но