– Слишком уж легко это у нас получилось, – упрямо бурчал Нифонтов. Вид у него, правда, был весьма затравленный. – Подозрительно. Я доложу товарищу наркому…
– Доложите, – ещё резче бросила Ирина Ивановна. – А заодно доложите, что штаб Южфронта – несомненно, из контрреволюционных соображений, – так выбрал место для прорыва, чтобы тут оказалось как можно меньше войск противника. Чтобы наши полки понесли как можно меньшие потери. Всё это, разумеется, очень подозрительно. Ведь настоящие командиры, всем известно, стараются атаковать наиболее укреплённую позицию врага.
Раздался сдержанный смех. Нифонтов покраснел.
– Правильно, товарищ Шульц! – Сиверс набрался храбрости. – А вы, товарищ Нифонтов, не думайте, что только вы товарищу наркому докладывать можете. Мы такое количество войск не для того собирали, чтобы телами солдатскими все подступы к позициям беляков устилать.
Нифонтов нахохлился, руки его тискали поводья.
– Мы продвинулись на четыре версты, – обвёл штабных взглядом Сиверс. – Беляки не бегут беспорядочно, они стараются отходить, цепляясь за тыловые позиции. Но их тут слишком мало, понятно это вам, товарищ Нифонтов? Вот и Семёну Михайловичу в дело пора. Застоялись, поди, лошадушки-то ваши?
– Как есть застоялись! – ухмыльнулся усач. – Наконец-то, товарищ комфронта! Первая конная дивизия себя покажет, не посрамит пролетарского дела!
Сиверс кивнул.
– Добро. Задача вам известна. А нам пора. Сейчас второй эшелон в дело пойдёт; а Льву Давидовичу мы доложим, что оборона белых прорвана на всю глубину, противник отходит, оказывая слабое сопротивление в силу ограниченности сил. Надеюсь, на Юго-Восточном фронте, у товарища Егорова, дела идут так же хорошо.
В Харьков, в штаб фронта, все вернулись в приподнятом настроении. Прорвавшиеся части слали бодрые донесения, конная дивизия Будённого пошла дальше – гулять по тылам беляков, пехота, сколько могла, продвигалась даже и в темноте.
Лев Давидович Троцкий встретил их в большом зале, подле огромной карты, на которую расторопные его ординарцы успели нанести положение наступающих полков.
Красные стрелы глубоко и уверенно вонзались в пространство, очерченное жирными синими линиями. Короткими дугами показывалось положение отдельных частей; за день горловина прорыва расширилась до двадцати вёрст.
Правда, не были взяты два городишки у основания прорыва, там беляки отстреливались несколько более бодро, но Сиверс решил городки эти просто блокировать, а ещё лучше – окружить, благо сил хватало. Потом добровольцы оттуда сами уйдут, ну, а если не уйдут – им же хуже.
У Егорова на Юго-Восточном фронте дела тоже шли хорошо, хотя там противник сопротивлялся упорнее.
За сутки получились два клина, глубоко врезавшихся в боевые порядки белых. Конные дивизии продвинулись ещё дальше,