– Я сам беглец, поэтому не могу сказать, каковой будет жизнь моя в изгнании. Но обещаю не обидеть, – рек боярин великого рода.
– Хорошо. Дай мне только решить здесь все дела, и жди затем к себе, – ответил Николай, словно речь шла для него не о спасительном бегстве, а о коммерческой экспедиции.
Вечером мужи расстались, а уже на рассвете вломились в дом к купцу опричники. По следам гнались они за Курбским, потому и расспрашивали любого, кто мог хоть что-то сказать о придворном изменнике. Соседи, видевшие у крыльца Николая коней с богатыми сбруями, донесли. Кинув купца в яму, кишащую пиявками, кромешники пытали его, как найти беглеца. Так и умер он, ничего не сказав не потому, что кому-то предан был, но так как не знал ответа. Путь в 400 вёрст от Опочки до Старицы слух о его смерти проделал за два года. В коротком послании, переданном брату Владимиру на бересте со случайным добрым человеком, Николай каялся за грехи и писал: «То, что взял я без твоего ведома, отныне мне не принадлежит». Так в 1566 году Старицким стало известно о том, что второй крест вывезен за пределы Руси.
9. Русь 1570-1590-е годы. Мария Старицкая
Елена Ивановна Шереметева вошла в историю Руси как та самая невестка Ивана Грозного, из-за которой царь в гневе убил своего сына. Дело было в декабре 1581 года. Иван Иванович, сын Грозного, третий раз женатый и до сих пор бездетный, ибо и первую супругу Евдокию Сабурову, и вторую Параскеву Соловую взбалмошный тесть успел сослать в монастыри до появления наследников, уже считал недели до встречи с первенцем от Елены. Беременность на второй половине – всегда мука, потому не удивительно, что женщина стремится облегчить её любым способом. По этикету двора в те времена жёны должны были носить в обиходе три одежды: нижнюю сорочку, платье и поверх телогрею. Только последняя выглядела нарядно, первые же две, попроще, без мехов и золотых расшивок, считались домашней одеждой. Однако любая шуба – это тяжесть. Не удивительно, что в тот роковой день, когда великому князю, с какого-то беса, вздумалось войти в покои невестки, к тому же без предупреждения, он застал беременную сноху лежащей на кровати и «раздетой». Накинуть на два платья горностаев Елена не успела – едва поднялась с кровати, получила от тестя сильную пощёчину. А так как любое рукоприкладство – допинг для всякого драчуна, Грозный продолжил избиение женщины посохом. Иван, сын Иванов, бросился на защиту матери своего дитя, но его собственный папаша, не ожидая от кроткого Ванечки подобного непослушания, махнул посохом и в его сторону. Да, как оказалось, столь мастерски, что мирная палица стала орудием убийства. В последующую ссоре ночь сначала умер до срока рожденный ребёнок, следом скончался его отец. Елена, оставшись одна, бросилась с криками проклинать тестя.
– Не ты ли стал причиной гибели дочерей и сыновей своих? Не ты ли погубил внука своего? – обвинила она Грозного. Такие речи могли бы сойти за безумство, если не рассуждать про жизнь царя