– Так вот же, – неуверенно ткнула она пальцем в утоптанный снег.
– Лошадь завязнет, – добродушно, как на блаженную, посмотрел на неё дядька-извозчик. – Дальше только ножками.
Перед тем, как бросить её одну посреди леса, мужик услужливо повытаскивал из саней чемоданчики, шустро забрался на козлы и, причмокнув губами, щёлкнул вожжами.
Проводив сани растерянным взглядом, Натали огляделась. Она была совершенно одна. Взвалив на плечо саквояж, который больше не казался таким уж маленьким, Наташа повесила сумку на грудь и неспешно потрусила по засыпанной снегом дорожке.
Путь до деревни стал настоящим испытанием: сапожки, в которых совсем недавно было так тепло и удобно, сейчас промокли, а подошвы то и дело скользили, и ноги разъезжались. В шубе стало невыносимо жарко и казалось, что весит она целую тонну; шапка постоянно съезжала на глаза, а волосы на лбу слиплись от пота. Вокруг не было ни души, и Натали в какой-то момент подумала, что никогда не слышала тишины настолько прозрачной и нетронутой. Да и, более того, она крайне редко оставалась в тишине: даже когда она была одна в комнате, из-за окон доносился шум города.
Натали потеряла счёт времени; она не знала, ни сколько времени идёт, ни сколько вёрст прошла. Уточнить дорогу было не у кого, лишь редкие дорожные столбики тянулись вдоль дороги, да падал с веток снег, потревоженный молчаливыми птицами.
Но вскоре потянуло дымом: сначала едва заметно, но с каждой минутой запах становился всё отчетливее. Собрав силы, Натали ускорила шаг – так сильно хотелось выйти к людям. И менее, чем через четверть часа, лес расступился, открывая деревеньку. Натали представляла её куда меньше, а на деле редко стоящие дома уходили за горизонт. Несмотря на мороз, на улице было людно: дети играли в снежки, откуда-то доносились гулкие удары – кузнечный молот, догадалась Наташа, – сразу несколько мужиков пилили дрова, залихватски сдвинув на затылки шапки. У них Натали и справилась, где искать Филиппа Егоровича. Те указали на добротную избу с пустым, ровным двориком, окруженную небольшим плетнём.
Стараясь не медлить, чтобы не передумать, Наташа постучала в дверь. Ждать практически не пришлось – дверь отворилась сразу, будто кто-то поджидал её на пороге. Но вместо старика с бородой-лопатой и животом обхватом в несколько локтей на пороге стоял высокий поджарый мужчина. Натали подняла глаза, встретилась с ним взглядом и на секунду потеряла дар речи: колдун изучал её одним – левым – глазом, а правый был затянут белёсой пеленой и перечёркнут некрасивым застаревшим шрамом.
– Филипп Егорович? – изо рта вырвалось облачко пара.
– Филипп Егорович, – подтвердил мужчина. Натали запнулась, разглядывая нового знакомого. Все мысли упорхнули, точно птички, выпущенные из клетки. Если Дмитрий посчитал правильно, колдун сейчас был чуть старше их отца, но если на лице Алексея Власовича возраст не просто читался – он кричал о себе, то по лицу нового знакомого было