Кто осудил Иисуса? Точка зрения юриста. Веддиг Фрикке

этот круг, см.: Марк. 3, 14–19. Терминология неодинакова. Марк и Лука используют слово «ученик» только по отношению к тем, кто входил в узкий круг последователей и сопровождал Иисуса в его путешествиях. У Матфея и Иоанна те люди, которые верили учению Иисуса и почитали его, также иногда названы учениками (Матф. 27, 57; 28, 19; Иоан. 7, 3; 8, 31; 9, 28; 13, 35; 15, 8). Вопрос о том, существовала ли замкнутая группа учеников еще при жизни Иисуса или же она возникла позже, в Иерусалиме (когда ученики получили титул «апостолов». – I Кор. 15, 5), по причине общей веры в воскресение, остается открытым. Ср.: Концельманн, Religionen (с. 69); Зимонис (с. 55 и далее). Зимонис убедительно показывает, что группа из Двенадцати учеников не могла существовать при жизни Иисуса, а появилась только после его смерти. Число 12 не следует воспринимать буквально; оно символизирует двенадцать колен избранного народа: «…и сядете на престолах судить двенадцать колен Израилевых» (Лук. 22, 30). Во времена Иисуса существовало только колено Иуды, остальные сохранились лишь в памяти народа.

      6

      Ландманн, Jesus und die Juden, с. 263.

      7

      Такова датировка Вилькена.

      8

      Майер, с. 158, 176.

      9

      Майер, с. 158, ссылка на Ландманн.

      10

      Пагельс, с. 44.

      11

      О Маркионе см. главу 2 данной книги.

      12

      Ис. 61, 1–2. На этом впечатляющем отрывке Иисус построил свою проповедь, произнесенную в синагоге родного города (Лук. 4, 18–10).

      13

      См. главу 2 данной книги.

      14

      Цит. по: Аугштайн, с. 106–107.

      15

      С. 146.

      16

      См., напр., Схиллбекс, с. 38.

      17

      Теологические произведения часто упоминают о «семи речениях Иисуса на кресте». Сюда входят три «речения» в Евангелии от Иоанна (19, 26–30), три – в Евангелии от Луки (23, ст. 34, 43 и 46) и еще одно – в Евангелии от Марка (15, 34) и Евангелии от Матфея (27, 46).

      18

      В целом, античная греко-римская историография не особенно стремилась сообщить читателю какую-то информацию. Ее целью было отразить этический или религиозный взгляд на реальность. Поэтому героев идеализировали, а вымышленные злые деяния приписывались трусам. Римский историк Тит Ливий назвал это идеальным историографическим методом (см.: Схиллбекс, с. 67).

      19

      С. 336.

      20

      Бен-Хорин (Bruder Jesus, с. 109) описывает показания настоятеля берлинского собора Грюбера во время суда над Эйхманом. Эйхман однажды спросил Грюбера, почему тот, будучи христианином, рисковал своей жизнью, помогая евреям, хотя не мог ожидать за это никакой благодарности. Грюбер полагал, что Эйхман, ранее имевший отношение к ордену тамплиеров, поймет смысл притчи о добром самарянине. Он ответил так: «Однажды на еврея напали разбойники и оставили его, полумертвого, лежать на дороге, что вела из Иерусалима в Иерихон. Тогда человек, не бывший евреем, подошел к нему и помог. Таков,