Я заметила, что Ромка слушает Николая, раскрыв рот, хотя вряд ли он читал Мериме.
– Вы хотите написать о том, как сожгли поместье, а хозяев расстреляли? – не выдержала я.
– Об этом – в конце. История рода интересна во многих отношениях. Было в ней тоже немало таинственного и сверхъестественного. А свою погибель… мученическую смерть последние из Шеметов приняли от рук своего же отпрыска, в каждой семье не без выродка, – Николай поморщился и допил коньяк.
– Как это? – удивилась я. – Разве их не крестьяне с большевиками казнили?
– Они, родимые, – Николай отвечал мне, но словно избегал встречаться взглядом. – Да только кто привел их? Кто безжалостно стрелял в старого графа и его жену, кто взорвал фамильный склеп, а потом плеснул керосином на книги в библиотеке и поджег?
– И кто? – мне вдруг стало зябко возле пылающего костра.
– Младший сынок, убийца и изгой. Не ведали, что творили, когда от каторги спасали, вот он и отплатил им.
– Расскажите! – выдохнул Ромка и даже привстал.
– Вкратце история такая. Было у графа Шемета два сына. И надумал старший жениться на воспитаннице отца, красавице и умнице Наденьке. Да только перед самой свадьбой нашли его убитым. Поехал на охоту и не вернулся, застрелил кто-то. И видели рядом с тем местом младшего сына, который, как говорили, проходу невесте брата не давал. Арестовали было убийцу, но старый граф связи имел – договорился с кем надо, и дело замяли. Дескать, сам охотник по неосторожности на курок нажал. Несчастный случай. Но, однако, с того времени больше младшего сына отец видеть не хотел, за границу жить отправил. И вот как вышло – вернулся тот нехорошим летом восемнадцатого года с отрядом матросов и толпой пьяных крестьян в родной дом и отомстил.
– А Наденька? – не выдержала я.
– Наденька сразу после гибели жениха ушла в монастырь, и о судьбе её более ничего не известно.
– Здорово… – восхитился Ромка.
– Что же тут здорово? Братоубийство и убийство родителей – это страшно, – не согласилась я.
– Рассказывает здорово, – уточнил мальчишка. – А книжку я непременно куплю, это же всё тут, в наших местах было.
– Ну что, не слишком сильно я вас напугал? – улыбнулся Николай. – А ведь могу ещё больше. С того времени прошел в народе слух, что над сожженным домом витает проклятие. К этому месту старались без особой надобности не ходить. Даже пастухи стада стороной гнали. Якобы старый граф перед смертью проклял младшего сына, но тот только рассмеялся и ответил: «Ваши кости давно сгниют и болотом зарастут, а от дома и следов не останется. И тогда я приду и плюну на это место!» Так что проклятие ли подействовало или слова сына, но творятся тут вещи нехорошие. Говорят,