В поезде, качаясь в вагоне, под стук колес вдруг вспомнила полюбившегося слова автора театральных воспоминаний Никса.
Никс считал, что: «Все зло и неуспех театральных предприятий происходит именно от недомыслия и убежденности предпринимателей в том, что театральное дело – коммерческое. Жестокое заблуждение. Чем больше будет оправдывать дело себя в художественном отношении, тем более оно приобретет посетителей, заинтересованных исправностью постановки, а с ним, разумеется, приобретет и наибольшее количество рублей». Сибирский антрепренер и актер не уставал повторять, что искусство должно быть некоммерческим. От этой коммерциализации искусства всех порядочных творцов, считал автор мемуаров, охватывает тоска и безысходность.
Моего любимого князя Долгорукого, поэта Вс. Сибирского порой охватывало отчаяние, и криком боли звучат следующие стихи:
«Не гонись за правдой,
а гонись за златом;
много будет злата – всем ты будешь братом…
Назовут все другом – князи и вельможи;
Наслажденья жизни
Все узнаешь тоже…
Пусть проделкой темной
злато взять придется;
Но тебе в бечестье
Это не сочтется…
Только на законном
Действуй основаньи –
Осторожно, тонко,
Хоть без колебанья…
И пройдешь в почете
Путь свой до могилы –
Денежной, великой
представитель силы!»
Глава 5. Москва. Червонные валеты
Итак, в снежном маленьком Томске я узнала, что бурная молодость Всеволода Долгорукова закончилась судом в Москве и ссылкой в 1877 году в Сибирь. Чтобы подробнее узнать о деле «червонных валетов», по которому он был осужден, я отправилась в столицу.
Москва готовилась к встрече третьего тысячелетия. Уже в ноябре 2000 года на всех крупных площадях стояли наряженные елки. Куда ни взглянешь – сверкающие шары и красные Деды Морозы словно сторожат это богатство. Возле Государственной Думы находчивый москвич, надев на голову алый колпак, жонглировал елочными шарами. Народ на проходном месте хорошо подавал.
Вечерами зажигаются огни баров и кафе. Возле них курсируют истощенные мужички с рекламой на груди: цыпленок табака – 40 рублей, омары в соусе –100 рублей, кофе с коньяком – 45 рублей. Волей – неволей хочется зайти. Тут же прогуливаются разрисованные Санта Клаусы, зазывая поужинать. Попрошайки протягивают руки, назойливые девицы заглядывают в лицо. Вечерняя праздная Москва сверкает прыгающими огоньками веселых заведений, подмигивает зазывалами, вышибалами, дорогими девочками. С балконов и из подвалов несется музыка: гитара, саксофон, ударные. Вечный праздник! К казино