– Но какое отношение между Новым Светом и этими пустыми бутылками, валяющимися на конторке и комоде?
– Имейте терпение, между этим есть связь.
– Твоя правда, Мускетон, я слушаю.
– У этого испанца был слуга, сопровождавший его в путешествии по Мексике. Он был мой земляк, и так как в характерах наших было много сходства, то мы скоро сошлись с ним. Мы оба любили охоту; он мне рассказывал, как в степях, называемых пампами, туземцы охотятся на тигров и буйволов, и ловят их посредством простой петли, которую накидывают на шею этим страшным зверям. Сначала я не хотел верить, чтобы можно было дойти до такой степени ловкости, чтобы бросать за двадцать или тридцать шагов конец веревки именно туда, куда хочешь; но очевидный опыт убедил меня в справедливости рассказов моего земляка. Он ставил в тридцати шагах бутылку и всякий раз накидывал петлю на горлышко. Я стал упражняться в этом, а как я от природы довольно ловок, то и я теперь бросаю лассо не хуже других. У нашего хозяина отличный погреб, но ключ всегда у него; только в этом погребе есть отдушина. В эту отдушину я и бросаю лассо; узнавши, где у него стоят лучшие вина, я туда и закидываю петлю. Итак, вы видите, какое имеет отношение к этим порожним бутылкам, разбросанным по конторке и комоду, Новый Свет. Теперь не угодно ли будет вам попробовать нашего вина и без предубеждения сказать свое мнение.
– Спасибо, дружище, спасибо; к несчастию, я уже позавтракал.
– Ну, так накрой стол, Мускетон, сказал Портос; – а пока мы будем завтракать, д’Артаньян расскажет нам свои похождения в продолжение десятидневной нашей разлуки.
– Охотно, сказал д’Артаньян.
Пока Портос и Мускетон завтракали с аппетитом выздоравливающих и с братским дружелюбием, сближающим людей в несчастии, д’Артаньян рассказал, как раненый Арамис должен был остановиться в Кревкёре, как Атос остался в Амиене, где на него напали четыре человека, принявшие его за делателя фальшивой монеты, и как он, д’Артаньян, должен был сразиться с графом де-Вардом, чтобы пробраться в Англию. На этом окончился рассказ д’Артаньяна; он сказал только, что по возвращении из Англии он привел четырех превосходных лошадей, одну для себя, а прочих для друзей своих, и объявил Портосу, что назначенная для него лошадь стоит в конюшне.
В это время вошел Планше и сказал своему барину, что лошади уже довольно отдохнули и что до вечера можно будет добраться в Клермон.
Несколько успокоенный относительно Портоса и горя нетерпением узнать о судьбе прочих друзей своих, д’Артаньян протянул руку больному и сказал, что поедет продолжать свои поиски. Впрочем, намереваясь возвратиться по той же дороге через семь или восемь дней, он хотел заехать за Портосом, если найдет его еще в гостинице Великого Сен-Мартена.
Портос отвечал, что, по всей вероятности болезнь не позволит ему выехать раньше этого срока. Притом же он должен остаться в Шантильи еще для того, чтобы дождаться ответа от своей герцогини.
Д’Артаньян пожелал ему скорого