А еще одной концертной площадкой Лёди был берег моря. Там собирались рыбаки бригады старика Михайлы, с которым Лёдя подружился, когда помогал отправлять ялики с едой и питьем для потемкинцев. Он пел рыбакам простые народные песни, и не было на свете более благодарных слушателей. Иногда рыбаки брали его с собой в море. Однажды это чуть не кончилось плохо…
На море – шторм. Волны швыряют рыбацкую шаланду, в которой – старик Михайла и Лёдя. Юноша довольно умело управляется со снастями.
Но ветер относит лодку от берега. Рыбаки гребут, что есть сил. И Лёдя – наравне. Тяжелый невод, висящий за бортом, заваливает шаланду набок. Лёдя, бросив весло, перебирается к накрененному борту и ножом отсекает канат невода. Лодка выравнивается. Но высокая волна смывает Лёдю за борт. Следом бросаются двое рыбаков.
На берегу рыбаки откачивают Лёдю, он отплевывается фонтанчиками воды. Потом все, бессильно раскинувшись на песке, лежат вокруг костра. Один из рыбаков вздыхает:
– Эх, справный был невод!
Лёдя виновато глядит на него. А Михайла урезонивает:
– Не гневи бога! Лучше спасибо скажи юнаку! А невод новый сплетем, раз все живые.
Лёдя благодарно улыбается. Старик ерошит его вихры:
– Чтой-то ты, юнак, давно нам не спивал? Давай мою любимую!
И Лёдя запевает.
Раскинулось море широко
И волны бушуют вдали,
Товарищ мы едем далеко,
Подальше от нашей земли.
Дубленные всеми ветрами лица рыбаков светлеют, они подсаживаются теснее к костру, слушая Лёдю.
Не слышно на палубе песен,
И Красное море шумит.
А берег суровый и тесный.
Как вспомнишь, так сердце болит…
Однако и училище Файга требует своего времени. Лёдя тоскует за партой.
Директор Файг, мерно расхаживая по классу, сообщает:
– Наше училище – это место, где студенты хотят учиться…
– Ага! Особенно – я! – шепчет Лёдя соседу Никитке.
Директор бросает на него острый взгляд и продолжает:
– Кто не учится, никогда не станет хорошим инженером, врачом или коммерсантом. И заблуждается тот, кто думает, что в жизни его ждут одни розы…
– Не только Розы, а еще Мани и Кати! – шепотом комментирует Лёдя.
Соученики хихикают. Файг вдруг разворачивается, хватает Лёдю за ухо и вытаскивает из-за парты. От неожиданности и боли Лёдя вопит и непроизвольно тоже вцепляется в ухо Файга. Теперь вопит директор. Так они дружно и вопят, выкручивая друг другу уши, – к веселью и ужасу студентов.
Чуть позже Лёдя понуро спускается по широким мраморным ступеням училища, выходит во двор. А в окне первого этажа, как в раме, торчит гневный директор Файг.
– И запомните, господин Вайсбейн: за двадцать семь лет существования моего училища