Рут слышит, как отец что-то бормочет себе под нос, затем поднимается по лестнице, стучится к ней в комнату. Она закрывает глаза, притворяясь, что спит.
– Рути?
Дверь со скрипом открывается.
– Я хочу немного отдохнуть, папа.
– Ладно, но потом спускайся и упакуй красиво подарки. Пусть будет как в прежние времена: ты в углу что-то напеваешь, а мы потягиваем сливовую настойку.
– Через пять минут.
Дверь с тихим щелчком закрывается.
Рут открывает глаза.
Пожалуй, нужно сказать им про Алекса именно сейчас. Тетя и семья ее кузена приедут примерно через час, так что на разговор у них будет не больше сорока пяти минут.
5
Рут лежит на коврике, который принес из пикапа Ник, и, мотая головой из стороны в сторону, наблюдает, как звезды оставляют за собой шлейф на небосводе. Песок под ковриком поскрипывает.
– Я в полном улете.
– Я тоже.
Они оба опять смеются.
Он задевает рукой ее ладонь, и она рефлекторно стискивает его пальцы. Жест такой интимный, что оба перестают смеяться.
Щетинки ковра колют руку. Она чувствует, что ее ладонь начинает потеть. Они лежат и смотрят на полную луну в вышине. У нее появился розоватый оттенок, и звезды вокруг меркнут от ее ослепительного сияния.
– Я вот думаю… – начала Рут и осеклась.
– Ты думаешь?..
– Да. Возможно, нам осталось жить всего несколько часов или минут. Знаешь, что все говорят? Что отвечают люди, когда у них спрашивают: «Что бы вы сделали перед самым концом света?» – Рут не поворачивается к нему.
Он молчит.
Замер.
Не шевелится, но руки ее не выпускает.
– Многие сказали бы: «Занялись бы сексом с тем, кто рядом». – Рут не сводит взгляда с розоватой луны.
Слышит, как дыхание Ника становится более глубоким.
Ощущает на своей руке тепло его неподвижной ладони.
Держа Ника за руку, она поворачивается на бок и смотрит на него. Луна освещает его профиль. Его глаза закрыты. Он облизывает губы, и они блестят в падающем на него лунном свете.
– Ты один из этих людей?
Рут протягивает к его лицу левую руку. Указательным пальцем обводит его черты – линию волос надо лбом, две вертикальные морщины между темными бровями, выступы носа, мягкие губы, подбородок и, наконец, шею до самой впадинки над ключицей, где скачет пульс.
– Я хочу заняться с тобой сексом.
Он поворачивает к ней голову, открывает глаза, оценивающе смотрит на нее.
– Ты под кайфом.
– Да.
– Расскажи про свою семью.
Она убирает руку с его шеи, отпускает его ладонь и снова перекатывается на спину. Сквозь пелену дурмана ощущает острую боль.
Мама.
Папа.
Фрэн.
Все.
Глаза ее наполняются слезами. Она чувствует, как они струятся по щекам и стекают к ушам.