Среди прибывших были и более разумные и благородные существа. Разодетые в изысканные, узорчатые доспехи из неведомого металла, высокие и стройные, назвавшиеся вампирами, склоняли передо мной головы и вели беседы на общеэдэлийском наречии. Почти прозрачные, мерцающие слабым зеленоватым свечением тени общались со мной при помощи мысли и поражали невероятными знаниями и мудростью. Огромные человекоподобные существа с волчьими мордами также отдавали мне почтение.
Я видел всю эту силу. Видел и ничуть не боялся. Я не сомневался в правильности происходящего. Это была армия моей любимой. Армия моей Госпожи.
Мне оставалось сделать один лишь шаг. Отречься от мира, давшего мне жизнь и от Силу, сделавшей меня величайшим чародеем Эделии. И я его сделал. Страшной осенней ночью, а может быть вовсе и не ночью, ведь тогда я уже забыл как выглядело солнце, ибо в моих землях царила вечная тьма, я отрёкся от Светлого Источника и Кад-Давра, с лёгкостью и грацией присущими ей ещё в те дни, когда я звал её Мадлен, изменила меня. Своим кинжалом она отсекла мой Светлый Поток, и вместо него я узрел холодный, ненавидящий всё живое во всех мирах, Тёмный. Кинжал она преподнесла мне в знак нашей любви. В знак нашего единства.
Вот так вышло что я, Сай Валладор, развязал войну. Войну против всех: людей, эльфов, орков, троллей – всех. Войну? Нет. Войны разгораются по многим причинам, но нельзя назвать войной то, что происходило тогда в землях Эделии. Уничтожение. Искоренение жизни как она есть. Тёмные твари никого не брали в плен, не пытались никого переубедить или сломить в свою истину. Нет. Эти кошмарные чудовища просто убивали всё живое вставшее на пути. Колдуны принесли в мой мир настолько отвратительные и омерзительные заклятья, что земля стонала, выплёвывая ядовитые испарения, растворяющие живую плоть. Ветер нёс такую неописуемую вонь, что лучшие закалённые в боях войны падали, выблёвывая свои окровавленные внутренности. И пламя. Чёрное пламя, плавящее сталь и камень. За сорок семь дней мы прошли смертным маршем сотню лиг, не оставляя ничего и никого живого за спиной.
А потом, против нас восстали все. Стар и мал, кто хоть как-то мог держать оружие, вставал рядом с бывалыми воинами. Людские князья позабыли вековые распри и объединили свои дружины в один мощный железный кулак.