Смеркалось, но отмытое дождём побережье жило своей жизнью: светились витрины магазинов, народ наводнил кафешки, в ночных клубах играла музыка.
Мне же почему-то ужасно захотелось спать, и я с трудом продирала слипающиеся глаза. Даже плейер пришлось выключить: любимая музыка почему-то действовала усыпляюще.
Закинув наушники в сумку, обратила внимание, что в автобусе как-то уж очень тихо.
Выглянув из-за кресел, поняла, что салон пуст, только Прочорос о чем-то негромко разговаривает с водителем.
– Я сказал название отеля, куда вас отвезти, Ева, – грек показался в проходе, белозубо улыбаясь. – Мы сейчас направляемся туда. Волноваться нечего.
Но я уже физически чувствовала неладное.
– По-моему, мы едем не в отель.
Мы проехали многолюдные и светлые кварталы Салоник с магазинами и барами, и теперь микроавтобус катился по каким-то трущобам: бесконечные коричневые многоэтажки, разбитые фонари, пустынные улицы, заваленные грудами мусора.
Господи, во что я опять умудрилась вляпаться?
Это мне так не везёт, или я просто непроходимая дура?
– Остановите, пожалуйста! – воскликнула я, обращаясь к водителю и стараясь не смотреть на садовника. – Вы слышите?
– Нам осталось ещё мало, – галантно улыбнулся Прочорос. – Почти приехали, о, великолепная Афродита! Самый прекрасный отель скоро распахнёт вам двери.
Как и следовало ожидать, автобус остановился перед какой-то обшарпанной шестиэтажной, даже отдалённо не напоминающей гостиницу, на окраине Салоник.
– Я не буду выходить, – глядя прямо перед собой, сказала я. – Зря вы меня сюда привезли. Но ещё не поздно все вернуть, отвезти меня в центр города и высадить там.
В ответ на это Прочорос, все так же улыбаясь в тридцать три зуба, сцапал меня повыше локтя и насильно выволок из автобуса.
Хватка у грека, надо сказать, была железная. За всем этим, посмеиваясь, наблюдал водитель, и я вдруг вспомнила, где его видела.
На пляже неподалёку от Флегры, он был в компании греков, пивших пиво и глазеющих на молодых туристок.
Be careful, сказал мне чернокожий парень.
После Метеор я совсем забыла о его предупреждении.
И зря. Как я могла упустить из внимания, что в мире существуют другие опасности, кроме Яна?
– Милая маленькая деспенис, Афродита, я только увидел тебя – сразу понял, что ты очень мне необходима, – жарко шептал мне в ухо грек, волоча по каким-то грязным серым коридорам. – Молодая деспенис приехала сосвсем одна. Где ее родители, родственники, подруги? Ведь ты одна, деспенис, совсем одинокая, я угадал? У тебя нет никого в твоей заснеженной далёкой России? Никто не будут искать тебя, если не вернёшься домой, это так?
Я брыкалась, пыталась вырываться, но Прочорос явно не зря ходил в качалку и мог справиться со мной одной левой.
В отчаянии я попыталась укусить его за руку, но грек только засмеялся.
– Какая горячая маленькая деспенис! Я… как это… я профи, я не ошибся… Невинная и сексапильная. В тебе есть секс, ты прямо