Теперь вода. Не обращая внимания на ноющую боль в спине, я отыскала ведро и поплелась к ручью, который был неподалеку. Возвращаться к лошадям пришлось трижды.
Все это время я гадала, чья же это хижина и скоро ли объявятся ее хозяева?
Я все острее осознавала, что придется действовать быстро. Мы не могли позволить себе попасть в плен ни к Эдмунду, ни к кому-либо еще, к какому-нибудь излишне рьяному лорду-вампиру, жаждущему поладить с новым королем.
Тяжело дыша, обливаясь потом и дрожа одновременно, я вернулась в хижинку и прислонилась к двери.
Бетани лежала рядом с Уиллом, фонарь отбрасывал тусклый свет на их тела. Она повернула ко мне свое бледное лицо.
– У него такое медленное сердцебиение, Сиенна. Я думаю… думаю, он умирает.
Моя голова невольно обреченно сникла, надежда стремительно улетучивалась. Но я тут же отбросила эти пораженческие настроения.
– Тогда мы должны сделать так, чтобы он не умер, верно?
Я посмотрела на нее, а затем постучала пальцем по своей шее.
Ее глаза расширились.
– Ты имеешь в виду… накормить его?
– Лошади и без того едва держатся на ногах, и мы знаем, что кровь животных не так эффективна. Мы – все, что у него есть, Би. Если не поможем ему сейчас, с таким же успехом можем просто уехать и оставить Уилла здесь. Потому что ты права. Мне тоже кажется, что он умирает.
Я вздрогнула, холод и тяжесть насквозь промокшей одежды буквально валили с ног.
– Нам нужен огонь, – сказала она, выпрямляясь. – Никто не станет искать нас в такую погоду, так что дым нас не выдаст.
Словно в подтверждение ее слов, поднялся ветер, заметая окно снегом и скрывая нас от посторонних глаз.
Маленькая печка уже была готова к розжигу; рядом с ней лежала увесистая охапка дров.
Я поднесла руку к лицу.
– Черт. Знаю. Но это опасно.
– И все же мы должны рискнуть.
Бетани собралась было подойти к огню, но я мягко толкнула ее обратно к Уиллу.
– Нет, я сама. Ты… ты знаешь, как… накормить его? Мы сами пустим кровь или ты надеешься, что у него хватит сил укусить?
– Для начала я попробую последнее. Вампирами рождаются, а не становятся, так что мне не грозит обращение.
Я опустилась на колени перед маленькой буржуйкой, думая о том, каково это – быть укушенной вампиром.
Точнее, быть укушенной Домиником.
Не то чтобы у него когда-нибудь будет такая возможность, но мысль о том, что он прижмет меня к своему обнаженному телу, и его клыки вонзятся в мою плоть, вызвала дрожь совершенно другого рода.
Со мной явно что-то не так.
Я подбросила дров в печурку и с помощью маленькой искры подожгла растопку. За считаные минуты огонь заплясал на сухих дровах. Кто-то наверняка побывал здесь не так давно и обустроил это местечко для себя. Нужно уйти до того, как этот кто-то вернется и обнаружит