Если перенестись на несколько недель после обозначенных событий, то ситуация, которую я и так считала довольно скверной, стала намного, намного хуже. Король мертв, а я оказалась в бегах с молодым принцем вампиров и направилась на Территорию Оборотней, в то время как его старший брат, настоящий тиран, выслеживал нас. Я не питала иллюзий относительно происходящего, потому что едва ли не кожей чувствовала, как Эдмунд выискивает нас.
Но, конечно, я думала лишь о среднем брате.
О Доминике.
О Генерале.
Я моргнула и увидела его в ванне, почувствовала его горячую, гладкую кожу под кончиками пальцев. Ощутила твердость его напряженной плоти…
– Туда, – просипел Уилл, и я дернулась в седле, покраснев с ног до головы.
– Что?
Он поднял дрожащую руку и указал в сторону от тропинки, по которой мы двигались. Я ничего не увидела, но направила Хавок в ту часть леса, куда указал Уилл. Густо заросшие кустарником, сосны плотно прижимались друг к дружке, но я разглядела крохотный разрыв в линии деревьев, свидетельствовавший о чем-то… созданном человеком.
Шум дождя начал стихать, и по небу, опадая, поплыли крупные снежинки.
Какими бы плотными ни были потоки ливня, белое покрывало, что стелилось вокруг нас, было еще непрогляднее. Скоро видимость станет лишь три фута.
– Поторопись, – крикнула я Би. – Снег заметет наши следы.
И выиграет время, чтобы успеть разобраться с травмами, которые получил юный принц.
Сжимая руку Уилла так крепко, как только могла, я наполовину вела, наполовину толкала нас к едва заметной тропинке между деревьями.
Ветки намокли и стали мягкими, и если бы мы не промокли до нитки, то продирались бы плечами сквозь кустарник.
Спустя десять минут удалось прорваться сквозь густую растительность. Мы оказались возле неприглядной лачужки. Но в нынешнем положении это казалось мне настоящим Тадж-Махалом.
Постройка была не больше просторного стойла для лошадей, может, двенадцать на двенадцать, с металлической трубой для розжига огня, торчащей из жестяной крыши. Справа было простое крытое стойбище для лошадей с поручнем по внутреннему краю и всего одной стеной, защищавшей от сильного ветра.
Жаль животных, но ничего не поделать. Это лучше, чем ничего.
Не говоря ни слова, Би последовала за мной, спешиваясь. Вдвоем мы протащили Уилла по снегу в маленький сарай.
– Сюда, здесь есть свет, – сказала Би, стуча зубами.
Раздался щелчок, и, разгоняя тьму, ожил фонарь.
Матраса не было, но в углу была свалена куча одеял.
– Стели, – выдавила я, почти сгибаясь под тяжестью Уилла.
Би схватила одеяла: два расстелила на полу, а еще одно отложила в сторону.
– Готово, – сказала она, бросаясь к Уиллу.
В этот момент его ноги