5) Всякого рода оружие, как то: винтовки, пулеметы, бронированные автомобили и прочее, – должно находиться в распоряжении и под контролем ротных и батальонных комитетов и ни в каком случае не выдаваться офицерам, даже по их требованиям.
6) В строю и при отправлении служебных обязанностей солдаты должны соблюдать строжайшую воинскую дисциплину, но вне службы и строя, в своей политической, общегражданской и частной жизни солдаты ни в чем не могут быть умалены в тех правах, коими пользуются все граждане.
В частности, вставание во фронт и обязательное отдавание чести вне службы отменяется.
7) Равным образом отменяется титулование офицеров: ваше превосходительство, благородие и т. п., и заменяется обращением: господин генерал, господин полковник и т. д.
Грубое обращение с солдатами всяких воинских чинов, и в частности обращение к ним на «ты», воспрещается, и о всяком нарушении сего, равно как и о всех недоразумениях между офицерами и солдатами, последние обязаны доводить до сведения ротных комитетов.
Настоящий приказ прочесть во всех ротах, батальонах, полках, экипажах, батареях и прочих строевых и нестроевых командах.
Петроградский Совет Рабочих и Солдатских Депутатов»[52].
Своим приказом № 1 Петроградский Совет подчинил себе весь воинский гарнизон Петрограда и лишил офицерство и Временный комитет Госдумы права использовать войска в интересах контрреволюции. Таким образом политическое руководство войсками взял в свои руки Петроградский Совет. Возникло двоевластие: официальная власть находилась в руках Временного комитета Госдумы, а фактически в Петрограде власть была в руках Совета. Этим же приказом вводились в армии и флоте выборные солдатские комитеты, которым предоставлялось право распоряжения оружием, отменялась дисциплина вне строя.
Этот приказ породил в войсках вольницу и беспредел, многие солдаты перестали подчиняться своим командирам, а многих из них физически уничтожили. Вот как об этом при встрече рассказывает Тарасову-Родионову его родной брат Борис, служивший в ту пору мичманом на крейсере «Россия»: «В ту злополучную ночь (после приказа № 1-Н.З.) наши матросы как с цепи сорвались, мозжили офицерам головы направо и налево тяжелыми стальными кувалдами, которыми у нас в кочегарках расколачивают уголь. Кровь и мозги захлестали всю верхнюю палубу. А потом тех, кто еще дышал, под лед, в прорубь, брр!»[53]
И подобные события происходили не только на флоте, а во всех вооруженных силах. Солдаты расстреливали командиров рот, батальонов, полков и даже генералов, командиров дивизий. Об этом свидетельствует телеграмма главкома Северного фронта адмирала начальнику штаба Главковерха от 6 марта: «Ежедневные публичные аресты генеральских и офицерских чинов, производимые при этом в оскорбительной форме, ставят командный состав армии, нередко георгиевских кавалеров, в безвыходное положение. Аресты эти произведены