Он протянул руку, попытавшись дотронуться до одной из змеящихся ниток. Она заизвивалась, задрожала, будто хотела уклониться от прикосновения, ни Кирилл выбросил руку вперед и схватился за нее. В следующую секунду ему показалось, что он ухватил оголенный провод. Комната озарилась сперва зеленой вспышкой, затем малиновой, в ушах раздался отчаянный гул самолетного двигателя, а пальцы пронзила острая боль. А потом Кирилл осознал, что комнаты больше нет.
Точнее, не было его привычной комнаты, в которой прошло все его детство: с книжным шкафом, половина которого была заставлена Настениными куклами, с письменным столом, где в углу он в первом классе разрисовал обои ручкой, с ноутом с полуотвалившимся экраном. Он находился в каком-то большом, темном и гулком помещении, похожем на подземную парковку, только без машин. Сидел прямо на холодном, покрытом слоем пыли бетонном полу. И единственным, что роднило это место с его комнатой, была все та же конструкция из хаотично клубящихся разноцветных нитей.
Только теперь она изменила цвет: в его комнате отливала зеленым, а здесь налилась тревожно-красным. И здесь еще чаще видны были возникающие то здесь, то там в просветах между нитями непонятные символы, и даже их последовательности, отдаленно похожие на строчки кода на экране оставшегося в комнате компа.
– Эй?! – крикнул Кирилл, но ответило ему только гулкое эхо.
Где он?! Как это вообще возможно?! Даже если это шиза… разве бывает так, что она переносит тебя мгновенно черт знает куда?!
И тут он понял, что слышит теперь не эхо – оно уже затихло – а нечто другое. Какой-то шорох, приближающийся из темноты. Совсем негромкий: «тик-тик-тик», словно часы, сбившиеся с ритма.
Кирилл попятился назад в темноту. В казавшемся бесконечным гулком помещении неоновая конструкция была единственным – и совсем слабым – источником света. Он не мог видеть, что приближается к нему, и ему не хотелось, чтобы оно тоже его увидело.
И он понял, что был совершенно прав, когда в тусклом красноватом свете разглядел черную голову гигантского насекомого с огромными острыми жвалами, похожими на искривленные восточные ножи. Прошло несколько чудовищно длинных секунд, и Кирилл, замерший на месте и даже дышавший через раз, увидел пришельца целиком. Больше всего существо походило на огромную черную сороконожку, длиной метра два, если не больше. Многочисленные тонкие ноги находились в постоянном движении, издавая тот самый тикающий звук, а голова в это время то и дело рыскала из стороны в сторону, постепенно приближаясь к висящей в воздухе конструкции.
До Кирилла существу, казалось, не было никакого дела. Его интересовал не он, а рисунок из нитей, висевший в полутора метрах над полом. Существо приподнялось над полом, оставшись стоять