– Здесь? Вы видели пруссаков в этих местах?
– Я ведь ясно сказал, правда?
– Господин полковник! Подойдите сюда! – послышался напряженный голос майора Дюпре.
Оставив капитана, Жюль поспешил за горящий сарай, где увидел увечную женщину с ребенком. Она сидела на земле, прислонясь к ограде, рядом с телом мужчины, явно ее мужа. Он лежал на спине, раскинув руки и ноги. Карие глаза смотрели в небо, но уже ничего не видели. Его убили выстрелом в лоб.
Пока Жюль шел, крестьянка плотно сжала колени и начала раскачиваться. Ее стоны превратились в непрерывное утробное мычание, чем-то напоминающее коровье. Она крепко, до белизны костяшек, прижимала к себе дочурку. Той было около трех лет. Девочка смотрела большими выразительными глазами и хлопала длинными ресницами. Глаза малышки распухли от слез. При виде Жюля и майора Дюпре она спрятала личико на материнской груди, и они обе стали раскачиваться взад-вперед, взад-вперед.
На них упала тень. Женщина взглянула за спину Жюля, сжалась и начала раскачиваться еще быстрее. Жюль обернулся и увидел Делеклюза.
– Ждите возле дома, капитан! – приказал Жюль.
– Чего ждать? – поинтересовался Делеклюз.
Глаза Жюля негодующе вспыхнули.
– Майор Дюпре! Проводите этого…
Делеклюз нахмурился и пошел назад, не дослушав приказа. Жюль снова опустился на колени перед женщиной.
– Мадам… – осторожно взяв ее за руку, произнес он.
Женщина отпрянула. Он убрал руку. Крестьянка испуганно смотрела на него.
– Мадам, я должен знать. Этот капитан, – он указал на удалявшегося Делеклюза, – этот капитан говорит, что здесь побывали пруссаки. Я должен знать, мадам. Это правда? Они издевались над вашей семьей? Пруссаки убили вашего мужа?
Женщина вздрогнула. Ее тело задрожало, как лист на ветру. Она не произнесла ни слова. Глаза по-прежнему были полны ужаса.
– Мадам, s’il vous plaît[28]. Сейчас вы в безопасности. Расскажите о том, что здесь произошло. Если это пруссаки, мы должны быстро их найти.
Молчание.
Жюль сделал еще несколько попыток, но и они не дали результата.
– Майор, попробуйте вы ее разговорить, – сказал он Дюпре и вернулся к Делеклюзу.
– Поди наплела вам с три короба, полковник? – спросил Делеклюз.
– С чего ей врать? – резко спросил Жюль.
– Так она же истеричка. Может наговорить чего угодно.
– Что именно в ее словах так вас волнует, капитан? – спросил Жюль, окинув его холодным, оценивающим взглядом.
– Она же калека, полковник. Увечная крестьянка. От нее нет никакого толку.
– Капитан, вы вызываете у меня отвращение. Она француженка. А вам бы следовало вплотную заняться пруссаками.
– Мы