Одновременно речь для Бисмарка шла и о том, чтобы приобрести популярность в студенческой среде – причем явно не за счет успехов в учебе. Очень высокий для своего времени (около 190 сантиметров), элегантный молодой человек с безупречной осанкой, он появлялся на улицах университетского городка с огромным светлой масти догом и вскоре стал повсеместно узнаваемой фигурой. В течение первых трех семестров Отто принял участие в 25 дуэлях, причем лишь в одной получил легкую царапину, что принесло ему прозвище «Ахиллес неуязвимый». Говорили, что однажды он вызвал на дуэль целое студенческое объединение. Несколько раз Бисмарк оказывался в карцере за дисциплинарные нарушения. Вскоре он уже пользовался репутацией одного из лучших фехтовальщиков Гёттингенского университета, а также прекрасного пловца и танцора. Довольно быстро ему удалось стать в своей среде харизматичной личностью.
Если верить воспоминаниям Бисмарка, то сразу же после поступления в университет он попытался примкнуть к одному из так называемых «братств» (Burschenschaft) – студенческих обществ, отличавшихся либеральными и немецко-национальными взглядами. Однако он быстро разочаровался, сочтя своих новых «братьев» недостаточно благовоспитанными и слишком радикальными в политическом отношении. Поэтому юноша обратил свой взор в сторону так называемых «землячеств» – корпораций, объединявших, как правило, студентов из привилегированных слоев. Его выбор пал на Корпус Ганновера (Corps Hannovera Göttingen) – старейшее землячество Гёттингенского университета, изначально включавшее в себя отпрысков местных аристократических родов, но в 1830-е годы активно пополнявшееся сыновьями обеспеченных буржуа. Здесь господствовала более консервативная атмосфера; впрочем, о политических симпатиях Бисмарка-студента нам известно очень мало.
Отто особенно охотно общался со студентами из Британии и Соединенных Штатов; мода на все английское в Германии того времени была очень распространена, и в юности Бисмарк часто предпочитал компанию англичан обществу своих соотечественников, а английскую литературу – немецкой. Именно в Гёттингене он познакомился с американцем Джоном Мотли[19], который до самой своей смерти оставался одним из ближайших друзей «железного канцлера», а у себя на родине сделал блестящую дипломатическую карьеру, занимая последовательно должности посла Соединенных Штатов в Вене и Лондоне. Именно Мотли мы обязаны одним из самых интересных описаний молодого Бисмарка, которого американец вывел в своем романе «Надежда Мортона» (1839) под именем Отто фон Рабенмарка: «В кабаке и на улице он ведет себя, как одержимый; однако в своей комнате, среди трубок и картин, он сбрасывает маску шута и говорит с Мортоном разумно»[20]. Мотли рисовал своего героя весьма талантливым молодым человеком, с агрессивным бойцовским темпераментом