Стены комнаты для допросов были серыми, как почти все помещения в здании полиции. Размер – не больше десяти квадратных метров, и кислород быстро кончался. Простой стол. У стула, на котором сидел допрашиваемый, передние ножки были подпилены на пару сантиметров, а сиденье натерто воском. Если он откидывался назад и задирал руки, чтобы казаться крутым, то сразу съезжал вниз.
Йокке Андерссон – мелкий воришка, достойная сожаления личность. Однако вполне надежный осведомитель. Хельмарку понадобилось пять минут, чтобы выяснить: Йокке ничего не знает.
Следующий – тоже.
И следующий после него.
А вот четвертый осведомитель, Ниссе Петтсон – вылитый мультяшный персонаж, из тех, что носят полосатую робу и цепочку с гирей у ноги, – оказался исключением. После обычного мелкого трепа и отрицаний всего и вся он таинственно заявил:
– Что-то затевается. Многие парни слышали. Назревает буря, ага.
– Затевается, – повторил комиссар. – И что это значит?
– У кого-то есть планы. Большие планы. Ты и не представляешь, шеф.
Хельмарк, скривившись, смотрел, как Петтсон расчесывает свои руки. Тот был наркоманом, а значит, готов утверждать все что угодно, если ему это покажется выгодно. Не говоря о подверженности всяким маниям и психозам. Но он уже не раз приносил ценные сведения. Указал на пару притонов, однажды помог найти человека, убившего свою жену. А иногда он нес околесицу.
– Ты ничего не присочинил?
Петтсон покачал головой.
– Нет, шеф, я от многих слышал. Не знаю, что именно, но готовится крупное, необычное. Парни, все, кто хоть что-то решает, ждут, что всех хорошенько тряхнет.
– А что-то конкретное ты собираешься сказать?
– Готовьтесь, шеф. И пусть ваши ищейки тоже готовятся. Большего не знаю.
Ну что же, происходит и впрямь нечто необычное, объявился серьезный игрок. Крупное? Пожалуй, Юнггрен согласился бы. Двадцать пять миллионов – это вам не кража из магазина. Но все равно толку от Петтсона не вышло. Назревает, готовьтесь… Ага.
Выставив Петтсона, Хельмарк допросил еще пятерых информаторов, которые тоже ничего не знали. Три часа псу под хвост.
Рогер Аксберг был плохо знаком с шведской преступностью и надеялся, что все так и останется. Он пытался сперва позвонить в полицию, но не дозвонился. Оставалась еще служба 112, но какого черта, это же не настолько срочное дело? У него в запасе тридцать дней. Так написано в письме.
В течение тридцати дней.
Только что он изложил суть дела маленькой черноволосой девушке в приемной полицейского участка. Она молча выслушала его рассказ, делая короткие пометки в блокноте. Ни удивления, ни сочувствия. К ним, видно, каждый день приходят с такими проблемами.