Мужчина не успел даже вскрикнуть. Не осознал, что случилось. Тело просто упало на землю, словно покошенный. Выстрел был исключительно меткий.
– Будь я проклята, – прошептала Илона. – Прости меня, человечек. Так было надо. Прости…
– Я никуда без вас не уйду, – упрямился Афелис, глядя на хмурые лица Рока и Даскалоса Балиновича.
Три друга, как обычно, сидели в углу барака за ширмой, вот только привычного пойла сегодня на столе не было. Из-за плохо работавших новичков к концу дня едва удалось выполнить норму. Афелис тоже схалтурил, бесконечно переписывая под присмотром старшего надзирателя сочинение в ответ важному товарищу Маврику. Там ошибка, тут клякса, здесь неправильно сформулировано. Лишь под вечер его выгнали в карьер помогать остальным возить тачки.
– Нельзя упускать такой шанс, – возразил Даскалос Балинович. – Маврик прав, тебе нужно выбираться отсюда. Афелис, ты давно себя видел в зеркале? Ещё полгодика-год и тебя вынесут из лагеря ногами вперёд. Тридцать шесть лет – солидный возраст для человека, не надейся, что твой организм будет и дальше прощать над собой издевательства.
– Надзиратель неспроста велел тебе никому не рассказывать про амнистию, – присоединился к уговорам гнома Рок. – Товарищ Торин может объявить всё что угодно, но здесь король – старший надсмотрщик. Зачем ему отпускать заключённых, которые могут рассказать весьма неприятные вещи о «воспитательном лагере» и о нём лично? О тебе беспокоится высокопоставленный лихнист, но на остальных всем плевать. Отрапортуют, мол, каторжники чувствуют себя в лагере так хорошо, что не хотят никуда уезжать, и никто никогда ничего не узнает. Аф, если ты не окажешься на свободе, никому из нас здесь точно лучше не станет.
Умом Афелис понимал аргументы гнома и орка, но бросить друзей в беде он не мог. Не позволяло проклятое сердце, в котором, несмотря ни на что, ещё сохранялось сострадание, гордость и честь. К словам одного-единственного бывшего каторжника никто не станет прислушиваться, его друзья сгниют на краю света в северных землях, а он ничем не сможет помочь.
– Из задницы нельзя вылезти поодиночке, спастись можно только всем вместе, – произнёс Афелис известную присказку, надеясь впечатлить таким образом смирившихся со своей участью каторжников. – А свободу нельзя получить в дар от какого-то власть имущего упыря, за неё необходимо постоянно бороться, – добавил он уже от себя.
В его впервые трезвой за многие дни голове начинал вырисовываться план действий.
Он примет щедрое предложение Маврика. Покается, получит амнистию.
Но это станет лишь видимостью. Прикрытием, чтобы освободить своих близких.
Вот только план не учитывал, что о готовящейся амнистии знают уже не только Рок и Даскалос Балинович, но и лежащий на кровати