Кому именно собирался мстить опальный боярин, Аристархов не уточнил, однако присутствующим безо всяких объяснений было всё понятно. Если Воронцов решит реально сделать бяку главному виновнику всех своих бед, придворным магам всех уровней придется изрядно поднапрячься, дабы отвести беду от Его Императорского Величества и его ближайшего окружения. Однажды он продемонстрировал миру свою реальную мощь, утопив объединенный флот вторжения и фактически стерев с лица Земли главный город Блистательной Порты Стамбул. Это означает, что с такой же легкостью он способен уничтожить Суздаль. Однако, что бы там про него ни наговаривали «доброжелатели», Воронцов вовсе не сбрендивший маньяк, готовый ради удовлетворения собственных амбиций убивать ни в чем не повинных людей направо и налево. А еще, как патриот своей родины, он вряд ли станет заниматься банальной местью царю и его семейству, поскольку при восшествии Иоана VI на престол дал присягу на верность правящей династии и будет ей неукоснительно верен до тех пор, пока Государь не совершит какую-нибудь глупость в отношении семейства беглеца.
«Нужно будет непременно поговорить на эту тему с Его Величеством», – ведун сделал для себя зарубку в памяти, после чего громко скомандовал: – Господа, наши поиски зашли в тупик. Немедленно отправляемся во Владимир, – про себя подумал: «Пусть царь сам решает, что делать со всем этим дальше».
***
– Я очень тебе признателен, Ваня, что не забыл о своем опальном дядюшке, – отхлебнув из бокала искрящейся яркими оттенками золота жидкости, обратился к племяннику Великий Князь Константин Васильевич Бельский, – а также за то, что восстановил в правах родную тётку, своих двоюродных братьев и сестрицу.
– Ну что ты, дядя, не стоит благодарности – это мой долг избавить от несправедливой участи близкого родственника. Кстати, благодаря моему негласному участию, твоя каторжная жизнь не была уж очень мучительной. Во всяком случае, кайлом тебе махать практически не довелось, и тачки с углем ты катал не дольше недели.
– За это отдельная благодарность, дорогой племяш, а также за относительную свободу, что была предоставлена мне начальником лагеря.
– Петр Исаевич Петрищев оказался разумным человеком, – усмехнулся Государь Император, – достаточно было лишь краткого моего визита и легкого намека, как твоя судьба заключенного поменялась самым кардинальным образом. Оказать необходимую финансовую помощь тётке Марье и кузенам с кузиной для меня также не составило особых затруднений. А чтобы при дворе не подумали ничего такого, достаточно было поговорить с глазу на глаз