– Что вы такое говорите! – негодующе разразилась Гиляна. – Дети есть дети. Время от времени они говорят всякую ерунду. Так все дети поступают. Иногда ссорятся, а потом снова мирятся. Но лезть с кулаками и избивать до крови?! Куда это годится? Чему вы только учите свою дочь? Она у вас растёт как дикарка! Мы не в джунглях живём! И если в вашей степи было приемлемо такое поведение, то в нашем мегаполисе соизвольте себя вести как цивилизованные люди.
– А твой сын прямо истинный пример цивилизованного человека, – горько усмехнулся Хаган.
– Я ещё раз вам повторяю. Ильгиз ещё ребёнок. Все дети время от времени говорят и делают глупости. На то они и дети.
Сарнай на цыпочках пробралась на кухню и осторожно выглянула из-за дверного проёма. Гиляна сидела за столом. Щёки её так и полыхали от гнева. Фамарь сидела, опустив голову и согнув плечи. Зато Хаган сидел с выпрямленной спиной, уперев руки в бока. Ни в одном его жесте не читалось раскаяние или стыд.
– Я с тобой полностью согласен, – сказал Хаган. – Дети время от времени говорят и делают глупости. Только мне непонятно, почему это твоему сыну, как ребёнку, можно распускать язык, а моей дочери нельзя защищаться от хулиганов.
– Мой Ильгиз не хулиган! – взорвалась Гиляна. – Это не он избил вашу дочь. Одно дело – сказать глупость, и совсем другое – нанести физическое увечье. Я всегда была и буду против насилия!
В эту минуту Сарнай вышла из своего укрытия. Ей на память тут же пришли слова её новой подруги Гузалии. Сарнай встала посередине кухни и громко, во всеуслышание заявила:
– Настоящая сила заключается не в кулаках, а в словах. Кулаками можно навредить только на время. Потом раны заживут, синяки пройдут, и вся боль забудется. А вот раны от слов могут оставаться в душе на всю жизнь. И никакая мазь их не залечит.
– Во-первых, здравствуй. Тебя что, не научили, что со старшими нужно здороваться? – ядовито выдавила из себя Гиляна.
– Сарнай, поздоровайся с тётей Гиляной, – строго произнёс Хаган.
Всё, что сейчас хотелось Сарнай, – это крикнуть в лицо этой разукрашенной женщине, что её сын Ильгиз – противный выпендрёжник. Но Хаган уже устремил на неё требовательный взгляд, и ей ничего не оставалось, как поклониться и сквозь зубы пролепетать приветствие.
Гиляна так фыркнула в ответ, что ещё немного – и она бы поперхнулась в собственной ярости. Она демонстративно вышла из-за стола и стремительно направилась к выходу. У порога она ещё раз остановилась и с нескрываемой брезгливостью посмотрела на Хагана и его дочь.
– Да кто вы вообще такие? – ядовито процедила она. – Приехали чёрт знает откуда. Если бы не я, вашу дочь вообще не взяли бы в школу. И вообще, вы могли бы остаться жить на улице. Это только в вашей глуши люди плюют вместо