– Мы случайно встретились!
– И ключи от её флэта у тебя тоже случайно оказались? – добиваю я Джона.
До раньше я молчал об этом из какой-то глупой мужской солидарности. Ну, совершил человек ошибку, сделал из неё выводы – с кем не бывает. Но Джон, похоже, случай необучаемый.
– Врёшь! – повторяется он.
– Кэт, у него после той встречи, когда я кассеты вернул, шишка на голове была? – спрашиваю, – слева, примерно над глазом?
– Была, – кивает она, – он говорил, что на лестнице споткнулся.
– Это я его. Пепельницей. Тяжёлой такой, стеклянной, – говорю, – блондинка отравила, а этот пришёл обобрать. Сомневаюсь, что ты была у неё дома, но она на журнальном столике стояла.
– Была, – отвечает Кэт, при этом не сводя взгляда с Джона, – стояла.
– Да он звиздит, как Троцки й!
– Уходи, – устало говорит Кэт, – просто уйди отсюда, не могу тебя видеть.
– Ты… – Джон сгребает в кулак воротник моей рубашки, – я тебя, размажу…
– Кэт, подержи камеру, – прошу, – казённая вещь, жалко.
– Джон, прекрати! – уже злится девушка, – я сказала тебе, уходи!
Джон бьёт первым. Подло, снизу левой в корпус. Меня скручивает от боли, но рванувшись, я разрываю дистанцию. Второй удар, по-колхозному размашистый проходит мимо.
– Не смей! – кричит Кэт, но её никто не слушает.
Да что ж такое, прямо дежавю. Второй раз меня ревнивые кавалеры побить пытаются. Только бы Кэт между нами не лезла. Хотя дела и так хреново.
От резкого рывка и удара ноги становятся ватными, а во рту появляется мерзкий металлический привкус. Ударив, он открывается. Я пытаюсь пробить в голову, но от боли в боку меня скручивает почти пополам. Джон чует слабину и снова пробивает в корпус. Сука, он ведь так забить меня может! Откроется кровотечение, и кранты.
И возле пирса никого нет. Мелькал до этого вдалеке какой-то мужик в тельняшке, а сейчас скрылся. Только бы Кэт догадалась помощь позвать, а не металась бы…
Бах!
Что-то непонятное мелькает в поле зрения, а Джон резко теряет наступательный пыл.
Бах!
Ему по плечу прилетает веслом! Узкое и длинное с поперечной рукояткой на конце, видимо, оно лежало в одной из шлюпок. А сейчас находится в руках у Кэт.
– Больно! – орёт Джон. – Ты озверела?!
– Иди нахер! – отвечает та, – иначе убью, честное слово, зашибу.
В купальнике и с веслом она выглядит настоящей валькирией. Вот с кого надо ваять статуи в парках, думаю, а не с вульгарно упитанных особ, благодаря которым «девушки с веслом» прославились по всему Советскому Союзу.
Девушка с веслом. Скульптор Ромуальд Иодко.
– Кэт, – пятится назад, Джон, – Котёнок… это же я… неужели ты меня, из за этого…
– Всё!