В этой сомнительной компании у меня появился парень – наркоман Савелий с печальными глазами. Он был со мной нежен и ласков, воровал мне шоколад и жвачки в супермаркетах. Сначала мне было стыдно от того, что я как бы предаю Ника, но телефона у меня не было – Савелий продал его, чтобы купить себе очередную дозу, поэтому постепенно мои угрызения совести сошли на нет.
Потом Савелия сменил Артур, главарь нашей группировки. Но он был слишком необузданным и злым. Я его не любила, просто дико боялась вспышек его бешеного гнева. Мне даже казалось, что он может убить меня. Однажды мы повздорили, подрались, Артур выхватил нож и замахнулся на меня. И тут я почувствовала, что со мной творится что-то неладное. У меня как будто выросли огромные зубы. Я скалилась и не могла закрыть рот. Артур испуганно отпрянул от меня и схватился за голову, вероятно, думая, что у него глюки от алкоголя, перемешанного с чем-то еще более сильным. Он, кстати, бросил меня из-за этого случая.
Кончились мои приключения тем, что отец все-таки разыскал меня с помощью своих знакомых. Меня вытащили из какого-то бомжатника в одной майке и трусах и увезли домой. Отец посадил меня под замок, я в ответ закатила ему истерику, разбила окна в своей комнате и порезала вены стеклом. Отец снова вызвал врачей. Меня увезли в больницу и стали лечить от нервного срыва и от психического расстройства.
Так повторялось несколько раз: Я сбегала, пряталась, связывалась с непонятными компаниями. А отец искал меня и находил. Своим недоверием он сам доводил меня до новых срывов, а потом сам же вызывал врачей. Может, ему стало удобно – сдавать меня в психушку, и несколько недель жить спокойно?
***
Честно признаюсь, я не заметила, как пролетело два года. Кажется, я проспала большую часть этого времени. А потом я друг поняла, что скоро мне исполнится двадцать. Уже двадцать! У моей мамы в двадцать лет уже была я, а я все еще считала себя сложным подростком. Конечно, эти два года принесли мне немало перемен. Я не слушала больше тяжелый рок, не носила вызывающую одежду, не встречалась с плохими парнями. Я отрастила длинные волосы и даже кольцо из носа, и то давным-давно вынула и выкинула в унитаз.
Стало ли мне лучше? Не знаю. Сама я изменилась, стала спокойнее от лекарств, но стрекозы продолжали летать у моего лица, мама иногда садилась на край моей постели и грустно смотрела на меня. Так что, можно сказать, ни одно лечение мне до конца не помогло. И вот, недавно, когда я вернулась домой из клиники, где пробыла последние шесть недель, отец торжественно сказал, что хочет отвезти меня туда, где мне, по его словам, точно помогут.
– Это похоже на пансионат, только находится он не в городе, а на лоне природы, – с горящими глазами сказал отец, –