Я мечтала, что, когда вырасту и начну зарабатывать деньги, непременно принесу тёте Любе самый лучший подарок, что-нибудь такое, чего достойна только она. Пока что я рисовала ей пышные красные розы на сложенных в виде открытки листках.
До шестого класса мама проверяла все мои уроки, а математику и вовсе делала наполовину сама. Но после того, как она устроилась в больницу и стала выходить в ночные смены, даже у неё не хватало сил на то, чтобы объяснять мне формулы и графики. Я стала ходить по вторникам и четвергам заниматься к Любови Ивановне.
Мы учились с ней два года, а потом почему-то прекратили, и после этого встречи с тётей Любой стали до обидного редкими. Она почти не заходила к нам – наверное, в её насыщенной жизни и без нас было много интересных дел. Даже когда мама случайно сталкивалась с ней в магазинчике или возле подъезда, они перекидывались лишь несколькими фразами.
– Что тёте Любе до наших проблем, – стала говорить мама. – У неё жизнь другая, детей нет. А у меня ребёнок, ты. Она не поймёт никогда, что ребёнок – это всё!
– Но у неё же есть племянники, – возражала я.
– Это другое. Пришла, поводилась, в цирк сводила – это совсем другое. А ночей не спать, лечить, учить, одевать…
Я не слушала мамины рассуждения. Только грустила.
Глава 2
Моя эльфийская родина
В тот август я чудом попалась ей на глаза: устав бездельничать дома, вышла потолкаться в парке и сразу же не выходе из подъезда столкнулась с тётей Любой:
– О, Ленка, привет, – без церемоний поприветствовала меня мамина знакомая. – А что это ты в городе?
– Здрасьте, а где мне быть? – пожала я плечами.
– Ты же по лагерям всё ездила.
– Взрослая уже. Не берут…
– Да ты что?!
Тётя