– Так почему бы не отметить?
– Налетай! Полный самовар.
Но все замолчали и повернулись к Солдатову, когда он пришёл и занял своё место.
– Скоро у нас, ребята, – начал он без всяких предисловий, – будет серьёзная работа.
Все радостно загалдели, Михайлов даже перекрестился:
– Слава те господи!
– Еремей, – укоризненно взглянул на него Солдатов.
– Виноват, – улыбнулся тот. – Уж больно новость-то светлая.
– Да, новость светлая, – согласился Солдатов. – И ещё новость. В Москву прибыл Виртуоз.
– Да ну?
– И с какой целью?
– Я ему подыскал тут неподалёку квартирку, скоро там встретимся и всё узнаем. Понятно, что Виртуоз пустяками не занимается.
– Здорово!
– Давно пора!
Хозяин переждал всплеск эмоций и продолжал уже совсем иным тоном:
– А вторая новость не светлая.
– Что такое?
Все встревоженно обернулись к нему.
– Я в воскресенье был на встрече с Вейцлером. Пасут его крепко. Вокруг него человек пять или шесть, а то и больше. Держится он молодцом, но, судя по всему, из последних сил. Достаётся, видно, им всем: и ему, и Соне, и, уверен, даже ребёнку. Мы должны его спасти. И как можно скорее.
Солдатов замолчал. Все напряжённо ждали.
– Я не проговаривал это ни с кем из руководителей. Но лично я уверен: мы должны это сделать.
– Верно! – горячо заговорил Иван Свитнев. – Нельзя бросать своего товарища. Так я говорю? – он обратился к присутствующим.
– Да!
– О чём разговор?
Собравшиеся загалдели, вскочили со своих мест. Солдатов поднял руку:
– Тише. Ради этого я вас и собрал сегодня. Весь вопрос, как это сделать. Мы должны как можно скорее изучить все подходы к дому Вейцлера, узнать его соседей, сколько полицейских снаружи и внутри его квартиры, когда происходит их смена. Еремей, – обратился он к Михайлову, – на тебе, кроме того, как всегда, готовность оружия группы.
– Понял, – кивнул Еремей.
– Если у кого-то есть сомнения, пусть скажет об этом сразу.
– Какие могут быть сомнения? – возмутился Свитнев. – Пойдём все. Да, братцы?
Взволнованные, с горящими глазами, они один за другим подтвердили решимость:
– Да.
– Да.
– Да.
– Да.
Солдатов серьёзно сказал:
– Я тоже – да.
34. Зубов и Харлампиев
Зубов мерил шагами свою комнату. Сидеть на одном месте он был не в состоянии. Ходьба создавала иллюзию какого-то движения. Если не из точки А в точку Б, то хотя бы – мысли.
Пять шагов туда. И почему-то только четыре – обратно.
Ситуация выглядела неразрешимой. Как часто говорил один знакомый: «Куда ни кинь, всюду клин!» И эти слова точно соответствовали положению, в котором он оказался.
Пять шагов туда. Четыре – обратно.
Всюду, какой бы вариант ни приходил в голову, всюду был клин. Почти в одно и то же время он стал