– Так, сколько мне лет?.. 35. Уже прилично для родов. Когда мне будет столько же лет, сколько лет моей маме сейчас, то тебе будет уже… так, а сколько лет моей маме? Начнём считать сначала. Мама родилась в 28-м году. Это я точно знаю, значит, ей пошёл …61-й год! Если я буду в возрасте моей мамы, то к 60-летию я буду выглядеть не такой уж старой, судя по тому, как выглядит мама сейчас. Допустим, что мне исполнилось 60 лет, то моей Катюше …будет …ни много ни мало… не знаю, сколько лет. Так, я родила Катю в возрасте 27 лет, значит, разница у нас всего 27 лет. То есть моей старшей дочери исполнится в день моего 60-летнего юбилея уже 33 года, а Танюше …м-м-м… будет приблизительно …28 лет. К моему 60-летию тебе, мой мальчик, исполнилось бы уже… так, так, так… 25 или 26 лет. Я бы гордилась тобой, мой сынок, потому что уверена, что ты бы вырос добрым человеком с сердцем сильного и мудрого рыцаря!
Вере показалось, что в этот момент сынишка слегка зашевелился в её животе, и она ему нежно улыбнулась.
– Мой малыш, когда мне исполнится 60 лет, я буду достаточно молода и богата, чтобы плыть по синему морю на белом пароходе. Я буду сидеть в белом плетёном кресле у самого края палубы и под шум волн вглядываться в морскую даль, а рядом со мной будете носиться по палубе белого парохода вы, мои расшалившиеся дети. (Весёлые дети представлялись женщине не старше возраста Катюши.)
В этом навеянном с морским пейзажем и белым пароходом она видела себя красивой и молодой тургеневской женщиной, в белом воздушном сарафане, с белым ажурным зонтиком в руках. Дети тоже резвились на палубе, девочки в белых длинных платьях, а сынок – в белом матросском костюмчике с голубыми полосками. Так как представить себе Женю в мужском белом костюме она не могла, то в этих голубых фантазиях его персоны не было.
К тому времени Вера чувствовала усталость от своей покорности мужу, начальству и обстоятельствам, может быть, поэтому этот ночной разговор с малышом в возрасте плода был ей необходим, чтобы дать волю воображению, которое хоть как-то утешало женщину, прощающуюся с плодом, которому не суждено родиться.
– Катька, сколько раз тебе говорить, чтобы ты лежала спокойно! Не толкайся! Уже два часа ночи! – прошептала она дочери, которую не могли разбудить даже гром и молния.
Катя казалась Вере вполне взрослой девочкой, которой можно доверять семейные секреты, но о предстоящем аборте говорить с дочерью не хотелось, как и ни с кем другим.
– Так, продолжим. А если тебе, мой сынок, было бы столько лет, как Кате сейчас, то мне бы исполнилось …исполнилось… О, как я хотела бы увидеть тебя большим и смелым. Я знаю, ты бы смог защитить своих сестрёнок, когда меня не будет.
Этот утомительный счёт помогал женщине справиться с бессилием изменить судьбу своего сына. Таким странным образом прощалась она каждую ночь с тем, кто доверчиво рос в её животе.
Вера была рада, что единственная в больнице женщина гинеколог весь сентябрь пребывала