– Я думаю, эти слухи о своей свирепости распускают сами кутригуры, – подумав, отвечал он гостю. – Нет таких людей, которые все время пребывают в ярости и злобе. Когда я попаду к ним в плен, уверен, они обязательно станут угощать и веселить меня.
– Воеводство такое дело, что пустым долго не остается. Я думаю, в Черном Яре главного воеводу уже выбрали, и он вряд ли захочет уступать тебе свое место.
Возможность такой перестановки как-то не приходила Дарнику в голову. А ведь вполне может быть.
– Спасибо, что сказал об этом. Теперь не знаю даже, как быть: здесь остальное войско поджидать или только с конницей в Черный Яр идти.
– Я думаю, тебе лучше всего идти к моему Вересню и ждать свое войско там. Вересень в десяти верстах от Черного Яра. Их тудун сразу узнает, что ты близко, и по его действию ты угадаешь, что тебя ждет: прискачут к тебе на разговор или сделают вид, что не замечают, пока ты сам не придешь.
Совет был хорош, и Дарник решил ему последовать.
– А сам не хочешь к нам присоединиться? Или княжеская гордыня не позволяет?
– Гордыня тут ни при чем, – спокойно отвечал Вулич. – Мы с тудуном Нахумом в большой ссоре. К тому же мои воеводы говорят, что при самом лучшем исходе половина людей с Левобережья не вернется. Кутригуров двадцать или тридцать тысяч, все конные. Как ты за ними с пешцами и повозками гоняться будешь? Здесь надо их встречать, а не самим туда переправляться.
На следующее утро Дарник с отдохнувшей конницей двинулся дальше по дороге на Черный Яр и к ночи добрался-таки до остерского Вересня, небольшой пограничной крепостицы, где имелся отдельный огороженный стан для купцов и вуличской дружины. На нем Дарник с конниками и расположился. Неугомонный Корней тут же вызвался ехать дальше, вернее не ехать, а идти, без коня было безопасней.
– Ну иди, – разрешил князь. – Если убьют – не возвращайся.
– То-то Всеслава моей смерти порадуется.
Староста Вересня благодаря посланному вместе с Дарником остерскому десятскому был сама обходительность, особенно когда увидел серебряные дирхемы. В саму крепостицу пустили одного князя с парой сотских, но для жураньцев хватило и полдюжины харчевен, которые находились на огороженном стане.
Впрочем, попировать конникам довелось лишь в первый вечер, когда они и так валились с ног от усталости. Уже на следующий день четыре сотни из них были отправлены князем на большую загонную охоту, запасать мясные харчи для всего войска.
Корней вернулся на третий день с полным раскладом исчерпывающих сведений:
– Кроме нас, собралось всего пять тысяч войск. А обещали десять или двенадцать. Бродники вообще не пришли. Тебя за опоздание костерят почем свет. Уже и главного воеводу себе выбрали – Завилу, того самого, что у тебя в плену сидел. Ты же под его знамя не пойдешь? Народ собрался самый отчаянный, и это не маленькие ватаги по двадцать бойников, а целые полки по тысяче головорезов.
Подтвердил юный