Еще там был Данилка. Взрослые часто говорили, как было бы здорово, если бы они поженились.
Лена никогда не думала о деньгах, они у нее всегда были. Она знала, что так повезло далеко не всем, но человек имеет право присваивать как плоды своего труда, так и плоды своей удачи. И теперь она, тихая, прилежная девочка с первой парты, сидит в изоляторе временного содержания рядом с наркоторговками, а прыщавый следователь говорит, что якобы на стакане в комнате ее тети нашли ее отпечатки пальцев. Ничего. Когда пришла беда, она успела позвонить другу и тот сказал: «Ничего не бойся. Я рядом». Он же прислал адвоката.
Вениамин
Личный помощник Александра Вениамин внешне напоминал инвестиционного банкира. Подтянутый, дорого одетый, как и все недобрые молодцы, работавшие на Кощея. Им нравилось, что они такие одинаковые. У Вениамина была привычка странно улыбаться. Первое время Смородина хотел даже попросить его не напрягаться так, потому что эта улыбка напоминала оскал и пугала. Но со временем он понял, что так и было задумано.
Всю дорогу Смородина представлял себе, каким окажется дом девочки-мечты из его детства. Такая незаурядная женщина, как Ольга, не могла жить в грязи, бардаке, среди хлама. Лучше всего было бы, если бы она, как Дюймовочка, ночевала в цветке лотоса.
Когда они свернули к ее дому, Смородина вспомнил игру «Супер Марио», в которой пройденный этап открывал новую точку на карте. Так и здесь, поворот был совершенно неприметным, как будто внезапно возник уже после того, как они повернули. Они довольно долго ехали среди высоких деревьев, едва пропускавших солнце, и Смородина подумал, что пешком, особенно поздним вечером, ходить здесь опасно, то есть обслуживающий персонал полностью зависит от транспорта. На КПП машину быстро пропустили, и они въехали в огромный, отгороженный от леса сад.
– Старые деньги, – с уважением сказал Вениамин, – которые любят тишину.
В доме работали такие же, как и Вениамин, подтянутые молодые мужчины, очень хорошо знающие свои права, неизменно доброжелательные, ухоженные, хорошо одетые. Смородина любил европейскую вежливость – она позволяла экономить силы обоим участникам коммуникации. Как ваши дела? Хорошо. Как ваши? Все немного улыбались, от этого всем жилось чуть легче. Искреннее хамство требовало терпения, и поэтому утомляло. Но эти мужчины без страха и упрека? Они буквально выпроводили его из библиотеки, он только успел заметить, что один из них открывал и вытряхивал каждую (!) книгу. Они отличались от вежливых европейцев знанием, что у них есть право нарушать закон. По документам, конечно, они были помощниками бизнесмена. А вот по духу?
Для себя Смородина назвал их «миньонами Александра». Миньонами называли приближенных