Кай зарычал и дёрнул руками. Бесполезно. Связаны крепко. Просто так не развяжешь. Он пошевелил ногами, но те не двигались. Более того, начинали затекать от крепких пут.
– Ну ничего-ничего, сейчас я что-нибудь…– Кай напрягся, отогнул туловище влево, потом резко дёрнулся вправо, –…придумаю!
Стул заскрипел, ножки с одной стороны оторвались от пола, но тут же опустились обратно. Тогда Кай наклонился в другую сторону и проделал то же самое. Он начал раскачиваться на стуле и раскачивался до тех пор, пока сила тяжести не взяла своё, и Кай, вместе со стулом, рухнул на пол. Испытывая желание сбежать, Кай и не задумывался о последствиях. В том числе о том, что в падении ушибёт голову и плечо. Кажется, у него что-то хрустнуло.
Лёжа на полу и глядя на всё под неправильным углом, Кай понял, что совершил самую нелепую и непростительную ошибку, которую только мог совершить. Теперь, лёжа на боку, он не мог удерживать голову на весу, и её постоянно клонило вниз, а ещё она стала неимоверно тяжёлой. В ушах застучало, в ногах и руках закололо тоненькими иголочками.
– Молодец, Кай. Теперь ты точно не выберешься, – сказал Кай сам себе. Он снова огляделся в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы помочь освободиться. Пока он выискивал взглядом спасительную нить, пламя на стенах заплясало и погасло. Фитиль зашкворчал, выпуская в воздух тоненькую струйку дыма.
– Вообще отлично, – высказался Кай вслух.
Мало того, что он лежал связанный на полу, не в силах освободиться, так теперь ещё и лишился света.
– Думай, Кай. Думай! Крикнул Кай, прижав нижнюю губу зубами, ощущая кровь на кончике языка.
Но в голове была пустота. Кай зарычал, коря себя за собственную глупость. Он задёргался на полу, всеми силами пытаясь ослабить путы или сдвинуть стул с места, толком не понимая, зачем это делает, ведь всё равно ничего не видно, и он даже не знает, куда ему ползти, а верёвки связаны так, что тут уж шатайся, дёргайся или ползай – не поможет.
Не прошло и нескольких минут, как и без того скудные силы оставили Кая, и он, склонив голову на бок, касаясь виском пыльного пола, успокоился. За успокоением нагрянул сладкий сон.
**
Громко застучало. Зашуршало. Хрустнуло. Кай открыл глаза и поводил языком. С губ стекала слюна, шея онемела, а голова, словно якорь тянула к низу. Дверь открылась, и на пороге показался Квентин.
– Я не нашёл никаких следов, но…
Он переступил порог и замер.
– Ч-что ты…
Квентин посмотрел на свечу, потом на Кая, хмыкнул и вышел из комнаты. Вернулся несколько минут спустя, зажёг новую свечку и поставил её на то же место, что и предыдущую. Он встал на своё излюбленное место – у стола, сложил руки на груди и долго смотрел на Кая. Кай чувствовал себя неимоверно глупо, лёжа на полу в пыли, не в состоянии даже вытереть слюни.
– Я не нашёл никаких следов, – повторил Квентин, поджав губы.
– М-м…– то ли прохрипел, то ли промычал Кай. В горле