Вешкин выгнал всю гоп-компанию, запер дом, избил Нюрку, потом поимел ее, а под утро выставил за дверь, дав бутылку водки на опохмелку.
Они развелись.
Попьянствовав до осени в узком кругу, Вешкин обзавелся сожительницей – учительницей начальных классов Валентиной, которая преподавала в соседнем поселке.
Нюрка, по слухам, жила у своей тетки в Ленинграде и работала в магазине. Не пила.
На Троицу Володька с Валентиной пошли на кладбище к его родителям и встретили там Нюрку. Она поправляла на могиле цветочки. Валентина развернулась и сначала быстро, а потом все медленнее и медленнее пошла к выходу с кладбища. Когда она не вытерпела и оглянулась, Володя с Нюрой сидели на лавочке и мирно беседовали.
Жизнь, которую, вновь сойдясь, начали Вешкины, выгодно отличалась от прежней. Из остатков материнского наследства они купили югославскую мебель, справили добротную одежду и, пустив новых дачников, с жадностью набросились на запущенный огород, надеясь вернуть ему былую прибыльность. Они сажали картошку, огурцы, помидоры и зелень, пытались разводить смородину и малину, растили георгины и один год даже держали кур и кроликов. Былые друзья, пытавшиеся "раскрутить" Вешкиных принесенной с собой поллитрой, уходили ни с чем и зло цедили сквозь зубы: "Куркули чертовы! Ну ладно, мы это запомним!.."
– Иди, иди, – ворчал вслед Вешкин. – Алкаш хренов. Аптека еще работает – успеешь.
Потом Вешкин выстроил просторную – метров пятьдесят квадратных – теплицу, установил в подвале дома котел, провел в теплицу трубы и занялся выгонкой тюльпанов к восьмому марта. Поселок заволновался. Теплички и парники были у многих – деревянный каркас, обтянутый пленкой, – но в них зрел продукт для себя – огурцы, помидоры, редиска, и возить эти крохи на рынок считалось пустой затеей – лучше перебраться на лето в сарай и сдать дом дачникам, это верная тысяча. А еще лучше – настроить втихаря сарайчиков и пустить эту площадь в оборот. Это дело! А тюльпаны на рынок возить – нет, это спекуляция. Нетрудовые доходы. Нам лишнего не надо – грядка с закусью есть, и порядок. А на магарыч мы с дачников получим… "Эти-то! – говорили про Володьку с Нюркой. – Такую домину имеют, и все им мало! Вот она – жадность. Говорят, мать им двадцать тысяч оставила – все цветами спекулировала, да они с Нюркой на тюльпанах и дачниках десять за сезон имеют. Детей нет, кому все это оставят?.."
– Пусть косятся. – Поскрипывал новым кожаным пальто Вешкин. – Когда мы по канавам валялись, все были довольны – хуже них кто-то есть, а теперь – "куркули". Ничего, у меня все по закону. И трехи до получки не сшибаю…
– Конечно, – шла рядом Нюра с новой сумочкой на руке. – Я вон вчера пошла в магазин и купила что хотела. Копейку, как раньше, считать не надо. Захотела куру – купила куру, увидела масло финское – взяла пять пачек, чтоб сто раз не ходить. А кто им мешает?