– Бабло побеждает зло! – улыбнулся лысый мужик с большим и приметным шрамом на правой щеке. На его пальцах были следы сведённых татуировок. С таким типом я бы, наверно, в один вагон метро не сел – но с Ириной он общался ровно и даже подчёркнуто уважительно.
– Согласна, Лёлик, согласна, – улыбнулась Ирина.
– А вообще я рад, что у тебя всё хорошо, – добавил мужик.
– Спасибо, Лёлик. Но вот что: об этом никому знать не обязательно. Лады? Договорились?
– Ну вот те на, – похоже, «Лёлик» искренне расстроился, – а я-то уж навострился Виталика обрадовать.
– Вот поэтому и не надо, – Ирина взглянула на его исподлобья.
– Лады. Понял. Блин, даже жаль его, что ли. Фраерок-то уже думает всё на мази, – он хохотнул.
– Лёль, заканчивай, – одёрнула его Ирина.
– Ну ладно, – мужик вздохнул и снова заговорил нормальным тоном, используя нормальные слова, – дела такие. Вы, ребят – беженцы. Переселенцы из Абхазии. По программе репатриации. Самый простой вариант: сделаем так, что ни одна комиссия не придерётся, все документы верифицированы, у нас есть хороший запас.
– Идеально, – кивнул я, – а что по срокам?
– Бабло побеждает зло, – снова улыбнулся мужик, – когда надо?
– Вчера, – ответил я.
– Ясно, – кивнул он, – могу дать корочки к вечеру. К завтрашнему обеду они будут пробиваться по базам. Но надо подождать ещё недельку, чтобы можно было пройти более серьёзную проверку. До этого времени их не светить.
– Ясно, – кивнул я, и с серьёзным видом грустно вздохнул, – значит, никаких кредитов и ипотеки.
На секунду повисла пауза. Потом Лёлик (кстати, так и не узнал, как его на самом деле зовут) рассмеялся.
– Что по злу? – спросил я, когда он успокоился.
– А ты мне нравишься! – вставил мужик, но тут же ответил на вопрос: – лям за корку. Плюс полтора за ребёнка. Там больше заморочек, через несколько контор проводить надо. В другое время было бы, наоборот, проще, но сейчас везде электроника, так её разэдак, плюс по детям особое внимание. В общем, такой расклад.
Я кивнул. Сумма совпала с той, которую предварительно называла Ирина, поэтому я просто достал из рюкзака уже «расфасованную» наличку и положил её на стол.
Мужик огляделся (видимо, рефлекторно), потом принялся пересчитывать деньги. Когда он закончил, протянул ладонь. Я ответил на крепкое пожатие.
– Это нормальный подход, – сказал Лёлик, – никаких торгов и всяких пятьдесят на пятьдесят. Как будто бы это когда-то уменьшало вероятность кидка. Приятно иметь дело. Если в будущем нужна будет помощь – обращайтесь.
Я молча кивнул, и мы поднялись из-за стола.
– Тогда до вечера, – сказал я.
– До вечера, – кивнул мужик, – звонить не надо Заезжайте после шести.
Мы дошли до металлической двери, установленной в кирпичной изгороди в три человеческих роста, сплошь заросшей каким-то вьющимся растением.