– Тогда ты будешь моей, – рыкнул Дагон, – Уж я найду способ…
– Много разговариваешь. Первые три партии пробные, понял?
– Одна, червь.
– Две.
– Поднёбная твоя душонка, как тебя Белиар выносил?
Я усмехнулся. Это ещё большой вопрос, кто кого терпел.
***
Это было глупо. Это было наивно. И это было весело…
Кто бы знал, что Хали умеет играть в «поднёбную семиступку». Или «адскую», как её называл Дагон.
На мой вопрос, откуда Хали знает правила, да ещё и владеет какой-то тактикой, она только огрызнулась:
«Марк, не отвлекайся».
Карты были выполнены из волокон того самого сандала, который не пробивался стихией. Дагон даже похвалился, что картинки покрывает напыление из сильверита, и при попытке глянуть стихией снизу я видел чёрную дыру.
Сверху на рубашке – коррупт и аурит. Тончайшее покрытие, невозможное для того средневековья, в котором застрял Нулевой Мир.
– Эй, червь, это твой мир застрял в нулях. Любой бог из Нулевого Мира может прийти к вам и править.
– Ага, рассказывай, – я давно уже подхватил весёлое настроение, которое дарила игра, – Я знаю, какая там грызня у богов.
Демон расхохотался и шлёпнул меня по плечу, словно шпалой приложил. Будь я нулём…
– …тут бы копыта и отбросил, червь. Ты бы и карты взять в руки не смог!
Какой маг смог напылить так металлы, я не знал, но понял, что карты были невообразимо тонкой работы.
– Лучшие кузнецы всегда были в Тенебре! – похвалился демон.
«Просто в Медосе они не нужны».
– Да потому что вы привыкли к дармовой силе, – поморщился Дагон.
«Так, Дагоша, играем уже», – проворковала Хали.
Демон аж поперхнулся:
– Как ты меня назвала?!
Я не сдержал смешок. А Хали будто ничего и не заметила, лишь спросила:
«По каким правилам? Нуляха бьёт все небесные и низменные?»
Дагон хмуро ответил:
– По нормальным правилам. Нуляха бьёт пятёху и непятёху. Всё.
Итак, семь карт в руках. Я рассматривал все эти рисунки, понимая, что передо мной весь Нулевой мир, царство Регнум во всей красе.
Нули, которые имеют право только на жизнь и смерть.
Первушники в виде «однух», которые владели материальными стихиями.
Звери, вторая мера – это «двухи», к ним добавляется стихия духа.
Человек, третья мера. «Трёхи». Тут у меня уже зарябило от рисунков – и стихии, и жизнь, и смерть. Самая богатая масть.
Ангелы и демоны. «Четвёрики» и «тенебрики». Только воздух и огонь.
Боги и дьяволы. «Пятёхи» и «непятёхи».
Абсолют. «Шестырь».
«Марк, начинай. Я всё объясню по ходу, на самом деле всё просто».
Я киваю. Вытягиваю ещё три из перевёрнутой колоды, и кладу рубашкой вверх перед собой. Я их не увижу до конца игры.
Кидаю сверху на них любые три из моего расклада, лицом вверх, и тоже не трогаю до самого конца.
«Небесные клади туда», – Хали вздохнула, – «И, простит