Пришёл я утром на работу, и всего за час смастрячил себе крутейшую скрипку. Вообще-то, может быть, получилась у меня не совсем и скрипка. Но её я так назвал за издаваемые ею звуки. Пожарная сирена в сравнении с ней – соловьиные трели. Мне её выстрогать помог наш вахтёр Жора Криворуков. Ну, в музыке-то он здорово рубит – как-никак целых пять лет работал в филармонии дворником. Правда, сразу же нашлись и злопыхатели. Краснодеревщик Иванов начал докапываться:
– Прибабахин, не смеши народ! Какой из тебя музыкант? Тебе не то, что медведь – слон на ухо наступил.
А я в ответ аккорд на скрипке – как рвану! Ой, что было! Два грузчика в обморок упали, а из соседнего строгального станка даже дым пошёл. Ну, и я пошёл. С фабрики, по собственному желанию нашего директора…
Плевать! Дома с ходу начал сочинять симфонию «Гуд бай, рубанок, гуд бай, долото!». Не знаю почему, но сын с дочкой сразу же куда-то смылись. Жена, тоже, так разволновалась, что с пустым кошельком побежала по магазинам. Тёща ушла последней. Правда, она до этого уже лет десять не вставала с инвалидной коляски. Да после инсульта и говорить вообще не могла. А тут… Так загнула, что даже бурлаки на картине Репина покраснели до ушей. А ещё после пары моих аккордов вскочила с коляски, пнула её ногой, и – бегом, куда глаза глядят.
Закончил я симфонию, начал сочинять оперетту. Слышу – звонят в дверь. Открыл, а это наряд милиции с обществом защиты животных. Интересуются:
– Гражданин Прибабахин! Мы хотим увидеть кошку, которую вы только что мучили.
Объясняю им, что услышанное ими «Мя-я-я-я-у-у-у-у!!!» – это ажиотажио… Пардон, адажио моей поп-оперетты «Кошачья свадьба». Предложил им послушать арию кота Базилио, но они из прихожей почему-то сразу же вымелись, и что-то такое начали говорить про женевскую конвенцию, запрещающую пытки. Напоследок уведомили, что если будет ещё хоть одна жалоба от жильцов дома, полицейские приедут снова, но уже с обществом защиты соседей и специалистами из психиатрической клиники.
Начхать! Перебазировался я к себе на дачу. Стал музицировать на лоне природы. Через час заметил, что соседние дачи постепенно обезлюдели. Ещё через час куда-то попрятались даже вороны. Ну а ещё через час пришла делегация огородников под белым флагом. Говорят:
– Товарищ Прибабахин! Сердечное спасибо вам за то, что, благодаря вашей музыке, в радиусе десяти вёрст теперь не осталось ни одного дачного вора. Заодно, куда-то улетел весь колорадский жук, осыпалась тля, а плодожорка перешла на лебеду. Но, понимаете,