Когда Виоли просыпается, то по слабому свету, проникающему через один-единственный иллюминатор, понимает, что сейчас рассвет. Два дня. Она на этой лодке уже два дня, а кажется, что прошла вечность. Ей требуется мгновение, чтобы распознать висящий в воздухе аромат.
– Имбирь, – бормочет она, переворачиваясь на бок.
Леопольд сидит на деревянном полу у ее кровати с кружкой дымящегося чая в руках.
– В том числе, – говорит он, глядя на кружку. – Повар приготовил тебе напиток – он говорит, что это надежное лекарство от мыорской болезни. Ты можешь сесть?
Это дается с трудом, но у Виоли получается приподняться, опираясь на тонкую подушку. Леопольд передает ей кружку с чаем, но ее руки так ослабели, что она едва может ее удержать. Он помогает ей поднести кружку к губам, и хотя напиток горячий, она делает три маленьких глотка.
Виоли отрывисто кашляет, опускает кружку и морщится.
– Повар сказал, что на вкус не очень, но тебе должно полегчать.
– Лекарство порой может быть хуже болезни, – говорит Виоли, но ей удается самостоятельно поднять кружку и сделать еще один глоток. – Спасибо.
Леопольд кивает.
– Дует попутный ветер, – говорит он ей. – Капитан Лихай говорит, что звезды и погода на нашей стороне. Завтра к заходу солнца мы должны добраться до порта в Гленакре.
– Думаю, что смогу дожить до этого момента, хоть и с трудом, – говорит Виоли.
Она просто пошутила, но Леопольд хмурится.
– Тебе что-нибудь нужно? Хочешь еще раз попробовать поесть хлеба?
При мысли о еде Виоли начинает тошнить, но она просто качает головой.
– Я в порядке. Ну, во всяком случае, жить буду.
– Еще повар сказал, что тебе может стать лучше на свежем воздухе, – говорит Леопольд. – Когда ты допьешь чай, я мог бы помочь тебе подняться на главную палубу.
Виоли качает головой.
– Я не хочу мешать экипажу делать их работу.
Леопольд смеется.
– Поверь мне, после такой гулянки, какая была прошлой ночью, они еще не скоро вылезут из своих постелей.
– Гулянки? – спрашивает Виоли, делая еще один глоток.
– День рождения капитана Лихая, – объясняет он. – Уверяю, сегодня ты здесь не самая несчастная.
Виоли старается улыбнуться и делает еще глоток чая, а потом еще. Она понимает, что напиток и правда помогает. Да, ей все еще не слишком хорошо, но хотя бы желудок успокоился. Она приподнимается еще чуть выше и умудряется осушить чашку всего за несколько глотков.
– Свежий воздух – это прекрасно, – говорит она Леопольду.
Главная палуба почти пуста, если не считать нескольких членов экипажа, которые следят за кораблем, пока все остальные спят. Чистое небо над головой начинает светлеть, но звезды все еще видны – они рассыпаны по розовеющему небу, как те бриллианты, что Виоли