7
Вечером к ним пришли.
Лошадь, давно распряжённая, стояла в хлеву, а семья, умаявшаяся, как и всегда в базарный день, сидела за столом.
Дверь распахнулась внезапно и широко, впустив в натопленную избу волну снежного раннемартовского холода. На пороге возник человек, до бровей замотанный в какие-то шарфы. В руке он держал оружие. Густа намётанным глазом сразу распознала охотничье ружье «Модель 37» компании «Зауэр», превращённое незваным гостем в обрез. Короткий ствол на миг отразил блик от лампы и тут же уставился двумя неподвижными чёрными точками, как глазами, на сидящих за столом.
– Да тут, никак, веселье! И еда есть, и бабы!
Под рукой у державшего обрез в избу проскользнул второй, тут же длинной тенью метнувшийся в сторону от возможной линии огня. Цепким взглядом обежав комнату, он скользящим движением кинулся к закрытой двери, за которой спала малышка Марты. Марта протестующе вскрикнула и осеклась, увидев, что ствол, неизвестно как появившийся и у второго, направлен прямо на неё.
– А ну, заткнись! – грубо рявкнул длинный. – Дойдёт до тебя очередь, тогда и покричишь.
И он широко распахнул дверь. Ребёнок, разбуженный шумом, захныкал.
Убедившись, что кроме малыша в комнате больше никого нет, бандит рванулся к комнате Густы. Не сразу распознав в темноте, что и там никого нет, он вглядывался в пространство, казалось, бесконечно. Но в итоге, удовлетворённый осмотром, он повернулся к двери:
– Заходите, гости дорогие. Хозяева уж и стол накрыли, заждались, небось.
Бандитов оказалось трое.
Закрыв входную дверь, они торопливо разматывали свои шарфы, не опуская при этом оружия.
– Ты уверен, что больше никого нет?
Голос третьего показался знакомым и заставил Густу насторожиться. Она с нарастающим ужасом разглядывала лицо, до этого закрытое шапкой и большим воротником тулупа. Ошибиться было невозможно. В памяти немедленно всплыла история с кражами из оружейного магазина и придуманная ею же ловушка. Тогда в магазине была кровь. Сейчас она снова ясно видела соломенные, изрядно поредевшие волосы и узкое лицо. Вот только лицо это не было гладким, ото лба к скуле, пересекая глаз, тянулся бугристый неровный шрам, прищуривавший этот самый глаз в какой-то дьявольской усмешке. Без сомнения, это был тот самый ловкач-приказчик Иво. И было очевидно, что при необходимости он не только украдёт, но и использует оружие по назначению.
Длинный, бывший, видимо, главным в шайке, подошёл к столу первым. Пнув Кристапа так, что тот отлетел в угол, он немедленно уселся на освободившийся табурет.
– Ну что, хозяйка, – обратился он к охнувшей от ужаса маме, – принимай гостей. Видишь, мужики с мороза, устали, изголодались. Или вы уж от настоящих мужиков отвыкли? Сейчас напомним, вот только поедим поперва.
Мама, посмотрев на Кристапа, стонавшего в углу, поднялась:
– Садитесь,