Редактора сама мысль о том, что роман не будет переводиться из-за какой-то непонятной технической поломки, совершенно не обрадовала. И по этой причине на голову и без того расстроенной Евы обрушились дополнительные громы и молнии. Но поскольку никакими криками оживить ноутбук не удалось, руководство взялось решить вопрос со скорейшей доставкой необходимой запчасти само.
Правда, через пару часов секретарша сообщила расстроенной Еве, что пока решения для этого вопроса не найдено. Возможно, завтра информации будет больше.
– Ну что же, день пропал, – лениво подумала Ева. Да, она могла бы начать срочно что-то предпринимать, озаботиться поисками другого компьютера, но, взвесив все за и против, решила не суетиться. Во-первых, полдня уже прошло. Пока она доберётся до Риги, уже будет вечер. Это при условии, что дорога нигде не будет перегорожена упавшим деревом. А если будет? Судя по вчерашней ночи, это было более чем вероятно. Во-вторых, все её материалы и наброски покоились в чреве утратившего трудоспособность ноутбука. А делать заново всю эту работу готовности не было. К тому же, вероятнее всего завтра вопрос с реанимацией Мака будет решён, и а потому смысла метаться она не видела.
И Ева решила взять себе выходной.
Когда текущие домашние дела были переделаны, со вкусом приготовленный обед съеден, и больше не видно было никаких необходимых дел, оказалось, что бездельничать – скучно. И она стала оглядываться по сторонам в поисках, чем бы себя занять.
Так она оказалась в комнате тёти Густы.
7
Ева давно здесь не была.
То есть время от времени она заходила, чтобы протереть пыль со старых вещей, но не задерживалась. Уж больно тягостными были воспоминания, жившие в этой комнате. Комнате тёти Густы.
С самого детства, сколько она себя помнила, вход в неё был запрещён. Никому из детей, из всей кучи двоюродных и троюродных братьев и сестёр, каждое лето до упора заполнявших хутор, не разрешалось переступать порог этой загадочной комнаты. Ни маму, ни тётей, ни дядей Густа ни разу не пригласила на свою территорию. Только однажды, лет десять назад, Ева увидела, как из комнаты Густы вышел папа. Что там происходило, за плотно закрытой дверью, он так никогда и не рассказал. Но было понятно: родители обсуждали, как забрать в Ригу уже почти восьмидесятилетнюю Густу. Видимо, папа и отправился уговаривать властную хозяйку хутора переехать под их рижскую