– Куда мы, княже? – спрашивает скачущий рядом Вакула.
– Идём в Козельск, – отвечаю, вовремя сообразив, что вопрос обращён ко мне. – Дальше видно будет.
Легко сказать, но трудно сделать. До Козельска вёрст 300 будет. Попробуй-ка, одолей на полном скаку, не загнав лошадок, ежели ещё погоня на плечах висит. В том, что монголы гонятся за нами, я ничуть не сомневался. В их стиле, конечно, выпускать из боя целые неприятельские полки, чтобы с оставшимися легче справляться было, да только убийство чингизида нам никто не простит. Уж я-то монголов знаю. Сам в их войске служил.
Через несколько часов бешеной скачки кони начали уставать, заметно сбавляя ход. Если не дадим роздыха скакунам, далеко не уйдём. Выставив дозор во главе с Вакулой, поскольку больше никого не знал, я отвёл основной отряд немного дальше по реке и объявил привал. Огонь разводить не стали, не до него. Лишь обтёрли лошадей, дав им покормиться снегом и пожухлой травой. Кое у кого даже нашлось немного овса.
Люди не спали, все были на взводе. Я продолжал размышлять над тем, как же нам оторваться от хвоста. Ока, насколько я помнил, у Калугхана выписывала крутой зигзаг. Вот если бы его срезать, пустив погоню в обход. Пока монголы будут петлять, мы уже на Жиздру выйдем…
– Черниговцы есть? – спросил я без особой надежды. – Желательно из Козельска.
Вскоре передо мной встали двадцать три ратника – все, кто выжил из козельской дружины. Их князь Иван погиб. Старшим и самым опытным воином был кривоносый, с мелкими морщинками у глаз Нетеча. Он-то и поведал, что есть короткий санный путь, обещав показать, когда доберёмся.
Прискакал заполошенный Вакула с дозором. Они засекли преследующих нас монголов.
– До чёрта поганых! Целая тьма! – так охарактеризовал гридень число врагов.
Расспросив подробнее, я понял, что по нашему следу идёт порядка тумена. Ну да, тьма и есть – по-старинке.
Не мешкая, отправились дальше, стараясь не сильно выматывать коней. День сменился ночью, настал новый, а мы всё мчались по льду, почти без перерыва.
Чувствовал,