Каким образом МВД пошло на такое крупное дело, не подходящее к его компетенции, и дало на одно оборудование 100 тыс. руб. Это для меня загадка. Кто в МВД принимал в этом участие? Я Вас очень прошу все решительно мне разъяснить. 8-я дивизия может принять отряд для ее обслуживания только если все в самых мелочах будет ясным, особенно осторожно должна отнестись дивизия, раз отряд имеет наименование великой княгини. Это обязывает к еще большей осторожности. Отдаете ли Вы себе отчет, сколько ежемесячно обойдется содержание отряда, кто будет поставлять фураж, продовольствие. Если бы Вы были военного ведомства или Красный Крест, то это все бы шло, как налажено, а Вы – Министерства внутренних дел – Вы будете здесь в ведении земского начальства, как все отряды беженцев.
Ведь дивизия не сможет физически заботиться о Вас, как не заботится она и о двух передовых отрядах Красного Креста, имеющися уже у ней. Взвесили ли Вы все это? Может быть, все это мои напрасные сомнения, но они являются невольно и лучше раньше их осветить, потом будет поздно. Буду с нетерпением ожидать от Вас ответа на все сомнения. Кто над Вами сейчас? Кто выдает деньги? Кто проверяет? Касается ли А. Д. Самарина Ваша организация?
Вот все, что я считаю долгом Вам сказать, дорогой Константин Николаевич, сказал все это любя Вас и предостерегая Вас.
Буду ждать ответа. Душевно Вам преданный
В ответ на это я получил от Андросова следующее письмо:
«19 февраля 1916 г., г. Москва
Дорогой, горячо любимый Владимир Федорович!
Спешу ответить на все вопросы, заданные мне Вами в письме и разъяснить дело с отрядом. В декабре я вернулся с фронта вместе с моим отрядом ВЗС[253], т. к. я был уполномоченным ВЗС и временно остался без дела, за неимением средств. В Петрограде, куда я ездил по своим личным делам, я встретился с Зубчаниновым[254], с которым и говорил, что имею отряд и пока не имею дела, принципиально согласился работать в организации, но только как врачебно-питательный отряд для помощи раненым, затем уехал в Москву, сговорившись снова увидаться с ним через две недели. Не долго спустя получил телеграмму с Северного фронта, где мне и моему отряду предлагалась работа, тотчас выехал в Псков, где выяснилось, что работа хотя и очень большая и ответственная, но мне не совсем по душе, я выехал в Москву, чтобы окончательно решить: принять или не принять предложение.
В Петрограде снова встретился с Зубчаниновым, сговорился, получил 100 000 руб. на лошадей, медицинскую часть и белье при 30 000 рублей содержания в месяц с предложением работать на Западном фронте в 10-й армии. Таким образом, имея