– А где твоя семья? Ты ведь француженка?
– Да. Я с мамой и папой жила в Марселе. Три года назад я переехала на учебу в Анже. Это город на западе Франции, а мама с папой остались.
– Они успели выбраться?
– Нет, оттуда никто не спасся. Городам миллионикам не повезло во всем мире.
– Да, «они» знали, где наше уязвимое место.
В этот момент к нам подошел Дюваль, который вероятно, некоторое время слушал наш разговор.
– А я уверен, что никаких надписей там не было, просто орнамент. Айра пудрила нам мозги в течении года, пока готовилась ко всему этому – сказал он.
– С этим я бы всё-таки поспорил – возразил я.
– Прошу прощения, но мне нужно убрать лекарства в прохладное место – сказала Симеона, видимо не очень обрадованная приходом капитана.
Я подождал, пока девушка зашла за угол бункера и добавил:
– Ведь были данные многих ученых, что расшифровка шла успешно.
– Послушайте, они хотели, чтобы Айра создала им супероружие, вот и все. Так что не надо мне рассказывать про этих яйцеголовых, которые всё и просрали. Я скажу и ещё кое-что. Теперь уже всё равно. Центр Альфа был не один, их было по крайней мере три.
– Как это? Вы ведь говорите об экспериментальном комплексе, куда Айра должна была посылать документацию на военные изделия – удивился я.
– А так. Когда эти толстолобые чинуши в своих правительствах поняли, что могут получить в свои ручонки что-то важное, то сразу забыли о своих международных обязательствах и не захотели ни с кем делиться. Тогда кроме одного международного центра, появились и еще несколько.
– Ну это вы хватили. Как такое можно было скрыть?
– От кого? От нас с вами, так это не проблема.
– Всё равно об этом должны были знать в военных кругах.
– А об этом и знали, довольно много народа, но боялись головы лишиться, вот и молчали.
– Вы были одним из тех, кто знал?
– Нет. Мой сводный брат работал в министерстве обороны Франции. Он мне рассказал.
– И всё-таки не верится.
– Как хотите, но это правда.
Дюваль сплюнул на землю и прошел к джипу, у которого возились его солдаты.
Я вернулся к себе и немного поел. Уже начало темнеть, а мне ещё хотелось подышать воздухом. Я вышел во двор и прошел через маленькую калитку за пределы бункера. Горы, одни только горы вокруг заполняли весь пейзаж. После затхлого воздуха катакомб, снаружи мне дышалось гораздо легче. Я втянул носом прохладный воздух. Половина ночного неба была охвачена всполохами разных цветов, преимущественно зеленого и желтого. Это картина северного сияния в горах Средней Азии уже не производила на людей никакого впечатления. Шаровые молнии, кроваво-красные дожди, снег в июле и полевые цветы в феврале, всё это списывали на последствия войны и даже не пытались объяснить природу этих странных явлений. Люди умеют ко всему привыкать.