– А, это да! – всплеснула руками Инга Андреевна. – Уже полтора месяца как. Шуму тут было! Прям ужас. Телевидение приезжало, и фотографы разные целыми толпами. Мы тут прям чуть умом не тронулись. А сейчас всё потише стало. Бывает, приедет один-два и всё. Ещё один из этих, как их там, репортёров у Богдана комнату снимает. Достал уже всех! Ходил тут, всё чего-то разузнать пытался. А мы-то что? Нам-то откуда знать про этого художника?
Чует моё сердце, что этот «один», который всех достал, был не кем иным, как Денисом.
– То есть вы про этого художника ничего не знаете?
– Я-то? Я – нет. Толку-то мне от этого, Майя? У меня огород, коровушки, пчёлки свои. – Она покачала головой. – У меня и времени нет узнавать. Говорят всякое, да. Да ты у Славочки спроси, когда его увидишь, он тебе и расскажет.
Инга Андреевна заговорщически подмигнула мне, намекая, что у меня появилась отличная тема для разговора с её сыном.
Я могла задать ей ещё миллион вопросов, но меня и так переполняла информация. Так что, взяв купленный мёд и пообещав приехать в ближайшее время, я отправилась домой. Мне надо было всё переварить и обдумать.
Дорога показалась мне донельзя короткой. Я даже не успела толком прокрутить события сегодняшнего дня в голове. Зато о скуке я и не вспоминала. Вот она жизнь на ферме. Следует только сгонять в другой городок и всё изменится.
Звучит как реклама.
По лесной тропинке я ехала, улыбаясь как идиот. Мне очень хотелось узнать всё про этого загадочного художника Оскара Виша, но у меня не было интернета, поэтому мой мозг судорожно пытался придумать, где бы его достать.
Я старалась не вспоминать о Денисе, потому что он очень меня бесил, но его слова постоянно крутились в голове. При отсутствии интернета он был единственным человеком, кто мог бы рассказать мне о художнике, но обращаться к нему я не собиралась. У меня возникло странное ощущение жалости к себе из-за того, что я восприняла Дэна как милого человека. Такое со мной не в первый раз. Конечно, я могла найти ему оправдание, но не хотела. Художник понравился мне больше, чем репортёр, но это скорее всего из-за сложившейся ситуации и его безумно обаятельной улыбки. Правда меня не покидало то неприятное ощущение, возникшее у меня при виде могил и крестов. Воспоминания об аварии холодным ручейком прошлись по позвоночнику, а слова про убийства и мрачные картины, не переставая, крутились у меня в голове.
Я не могла знать, насколько правдивы рассказы Дениса. Может, не всё так плохо. А может, и нет. Тем более, ничего конкретного я не знала.
Всё вместе взятое произвело на меня впечатление. Пока что я могла только догадываться обо всём, задавая себе вопросы «зачем» и «почему». Этим я и занималась весь вечер.
Ночью я спала ужасно плохо. Тем не менее, утром вскочила бодрой и полной сил. Поначалу я не собиралась никуда ехать. Пыталась читать и делать работу по дому. Не помогло. Я не могла усидеть на месте. Сказав тёте Марии, что я уехала кататься, я отправилась в Кирккоярви.
Я решила, что