1726 год, ноябрь Екатеринбург, окрестности храма «Во имя святой великомученицы Екатерины».
Ты мне приснился, город зимних стуж.
В снегах тащилась хлипкая кибитка,
Скрипя, сменяла за верстой версту,
А вдоль дороги лес качался зыбко.
Но вырастал над лесом Божий храм,
За городской и заводской заставой,
И снегом тень скользила по крестам.
И снег был бел и, словно Боже-правый
Был этой тенью и к земле сходил,
Легко ступая по крещённым спинам,
Срезая прах с замёрзнувших белил
Со стен святых «Святой Екатерины».
А я на запад подгонял коня,
Чтоб было слово, а за словом – дело.
Но догорало в пламени огня
На лобном месте скрюченное тело:
Шаман вогульский, говорят, камлал —
Так извести хотел императрицу,
И свой народец к бунту подбивал,
И пил у храма кровь лесной куницы.
А белый храм, на то и белый храм —
У Православной веры свет без тени,
Когда душа взлетает к куполам,
А все, кто верят – чуточку блаженны…
И разжигают свечи у икон,
И оживают ликами святые…
Я видел город – был тревожным сон,
Был светлый храм и люди в нём живые.
И был под снегом Екатеринбург,
Из труб домов тянулся к небу дымом
И резал ветер небо, как хирург,
На всём окрест пространстве обозримом.
Январь 1919 года. Колчак. Екатеринбург
Колчак молился в храме при свечах,
В январском снежном Екатеринбурге,
А ветер выл волчицею, и страх
Лез во дворы, в дома и переулки.
А, впрочем, ветру было всё равно,
По ком звонят на Вознесенской горке,
На чьей спине намокло полотно
Кровавым следом от публичной порки.
Но Матерь божья отводила взгляд,
Синодик пуст, для красных жаль бумагу.
Ещё вчера карательный отряд
В предместье сжег какого-то трудягу
Из заводских, живьём со всей семьёй,
Большевики – туда им и дорога.
В дровах скрывал ружьё мастеровой,
Листовки прятал за доской в пороге.
Колчак молился в храме при свечах,
Что царь убит не по его приказу,
Что не придёт его тревожить в снах,
А поп не спросит «от щедрот» на рясу.
Трещали свечи. Иисус Христос
Под треск свечей узреть пытался души,
В бушлате чёрном, как простой матрос,
Впускал на небо души небо слушать.
Утро 1 Мая 1981 г
Вспоминается Первое Мая.
Отряхнув «вторчерметовский»* сплин,
С пиджачка мокрый снег, соскребая,
Мы брели – ни такси, ни машин.
Запах лёгкий – амбре с перегаром,
Сигареты с названием «БАМ»*,
Брюки клёш, за спиною гитара,
На двоих тридцать шесть было нам.
Ранним