Нельзя же в путь картошку с мясом с собой из дома привезти.
Вот Сихунши Цзидань, омлета, я с наслаждением наверну,
Представил в мыслях я котлету, на мясо яка вдруг взглянув.
Сырой картошки тонкий ломтик нырнёт в желудок вглубь, на дно.
Хотелось мне, конечно, тортик, да что тут делать, всё равно.
Пожалуй, лучше горьким чаем залью я яства и питьё,
Но ближе к вечеру скучаю, вот простокваши бы ещё!
Но, в общем, можно без последствий себя в Китае прокормить,
Найти доступных соответствий, родную пищу позабыть.
Всё в мире пищи применимо, всему найдётся место здесь,
Уж коли так необходимо, я придержу желудка спесь.
О, Шангри-Ла
О, Шангри-Ла, врата Тибета, страна неведомых чудес,
Страна загадок и секретов, высоких радужных небес.
Где синева, и ветер горный, и облака несутся вдаль,
Вершины в снеге, непокорны, веков седая вертикаль.
Что мне важней и что отрадней: китайский древний колорит
Иль колокольчика звук стадный, когда на яках он звенит?
Окутан плотной шапкой снега, густой туман на высоте.
Лошадка тащит воз, телегу, а я за нею налегке.
Иду, плетусь, и пульс мой скачет, и сердце жалобно стучит,
Ведь высота, и это значит, болезнь мне горная грозит.
Но я не буду отвлекаться, я должен всё увидеть сам,
К дверям узорным прикасаться, открытым солнцу и ветрам.
Мне барабан крутить по кругу, «ом мани падме хум» скажу,
Хоть непривычно это слуху, в Тибете Будде я служу.
Сияет светом золотистым в горах далёкий монастырь,
И небо дымкою волнистой здесь дышит будто вверх и вширь.
Монах, читая мантру в зале, на память чётки подарил,
Чтоб ближе быть к своей нирване, меня на путь благословил.
Я понимаю, просветление порою спрятано от глаз.
Сойдёт ли сверху озарение? Нельзя ведь мудрым стать за час.
Пожалуй, я не буду против, пусть будут разные пути,
Мы все по жизни ходим, бродим, чтоб что-то важное найти.
О любимом, о пандах, про Жуи и Диндин
Мне близок стал с годами китайский колорит,
Раскосыми глазами меня Восток пленит.
Пройти спокойно мимо улыбчивых людей,
Открытых и учтивых, становится трудней.
И вот удача, други! Как дружбы важный шаг,
Жуи своей подруге в Москве нашёл очаг.
Грызёт траву бамбука на радость детворе
Диндин с родным супругом в российской стороне.
Смотрю я, наблюдаю, не тесно в доме им?
Вдали ведь от Китая медведей сохраним?
Волнуюсь что-то очень, ведь холодно у нас,
Зима прогонит осень, бамбука есть припас?
Но вроде всё спокойно, и панд семья живёт,
Диндин, Жуи довольны, любовь, еда, почёт!
Учёные внимают и холят их режим,
Всё время наблюдают, как спится ночью им.
Пускай всё в мире прахом и валится из рук,
Считаю