В тот час назначенный…
…Тебя по-прежнему люблю,
Ревную, плачу и люблю,
И слёз не прячу я.
Воспоминание
(Листок, выпавший из парижской тетради)
Дождь или снег? Так мне спросить хотелось
У волос твоих…
Секунды весело шуршат,
И город притаился рядом.
Париж. Зима и снегопад,
Но мне тепло под этим взглядом.
Глубокомысленно сердит,
Роняет солнечные пятна —
Весь город «браво» говорит
Твоим свидетельствам невнятным,
Поэт. Светла твоя печаль,
В тетрадь воспоминаний свита…
Я только вглядываюсь в даль,
Что колкой ветошью укрыта
Дождей… Любимый, тень мечты
Влечет нас новым расстояньем…
Тревожит рифма «расставанье»,
Но встречу мне назначил ты!
Париж, и Вечность, и метель,
Мир, замирая в складках платья…
В опасной близости постель,
И лишь секунда до объятья!
Ярче солнца
Облака грозовой стеной.
Анфилады промокших крыш.
Это снова ты предо мной,
Не умеющий лгать, Париж.
Не Париж, а аэростат,
Отражённый луной театр.
Я не знаю, как в смысле дат,
Может, стрелку забьём, Монмартр?
Пусть теченье ночной реки
Всё уносит, что было днём…
Середина моей строки —
Неотступная мысль о нём…
Что ж, сойдёмся на цифре «шесть»,
Проходя как тоннель зарю.
Я не знаю, что в мире есть
Ярче солнца.
Я посмотрю.
Всё, что было лет сто назад,
Память, точно кержачий сруб,
Сохраняет.
Декабрьский ад:
Сон, экзамен, и снегопад,
И касанье впервые губ.
Тирольская песенка. Три цвета: белый
(Снежинка белым паучком
в озябшей спряталась ладони…)
В собор полуденный войдя,
Я опускаюсь на колени…
(В огромном зеркале дождя,
Смешавшись, тают наши тени!)
Собрание волшебных дней —
И тающих, и настоящих…
Иллюминация дождей,
Свето-симфония дождей,
Свет, нескончаемо звучащий…
Из осени – в Хрустальный Дом
Зимы, где нас никто не тронет…
Снежинка белым паучком
В озябшей спряталась ладони.
В дремотном логове Зимы,
В блистающей невечной клети,
Румяные, бродили мы,
За руки взявшись, словно дети.
Наш Дом Рождественский – Земля!
И корки апельсинной запах
На пальцах… Всплески хрусталя
И бусинки из хрусталя
В зелёных бархатистых лапах
Волшебных елей…
Osttirol. Седьмая перемена года
Биенье