Он ударил рукой о стол, разбивая костяшки в кровь. Раз. Другой. Третий. Потом хватил опустевшей кружкой об пол. Та разлетелась в осколки, но этого было мало. Следом за ней Яромир отправил глиняный кувшин, а потом раскидал в стороны лежавшие на столе свитки и замер, тяжело дыша.
Кто знает, что ещё подвернулось бы ему под горячую руку, но тут с улицы донёсся Вьюжкин лай. Радостный, призывный. И мыслей коснулось невысказанное счастье симаргла. К шатру приближался свой. Друг.
Яромиру стало стыдно за беспорядок, и он поспешил выйти навстречу, гадая, кого же там принесло.
Вьюжка радовался не зря. Завидев гостью, Яромир сам чуть не запрыгал от восторга.
– Радмила! – Он сгрёб сестру в могучие объятия. – Слава богам, ты жива! Я так волновался. Мне доложили про колдовской круг. И Кощеевича.
Колени едва не подкосились – напряжение, которого Яромир всё это время не замечал, наконец-то отпустило.
– Я же обещала, что никогда не брошу своего братишку.
Радмиле пришлось встать на цыпочки, чтобы пригладить его волосы. Младший брат давно её перерос и сменил деревянный меч на стальной. Но рядом с ней Яромир порой чувствовал себя ребёнком. А вот и слёзы пришли, когда их уже не ждали. Пришлось смущённо вытирать лицо рукавом рубахи, но Радмила не осуждала.
– Я здесь. Рядом. Всё хорошо.
Вьюжка пританцовывал рядом и лизал ладони то Яромиру, то его сестре. Ну конечно, он же тоже член семьи.
– Скажи, что тебе удалось пленить Кощеевича! Это была бы лучшая новость за сегодня.
– Увы, не в этот раз, – помрачнела Радмила. – Радосвет у тебя?
– Уехал ещё днём.
– Куда?
– В Светелград к отцу.
– То-то я смотрю, в его шатре темно…
Яромиру стало немного обидно. Выходит, сестра в первую очередь к Радосвету помчалась и только потом к родному брату. Пришлось мотнуть головой, прогоняя глупые мысли.
– А что случилось-то?
– Беда… Кощеевич пленил Весьмира. Выкуп просит. Ну то есть ещё нет, но непременно попросит. А я боюсь… – Радмила огляделась по сторонам и предложила: – Так. Пойдём-ка лучше внутрь.
Они вошли в шатёр, а Вьюжка остался снаружи, мысленно сообщив хозяину: «Я посторожу». Симарглы всё понимают. Порой даже лучше людей.
Яромир приготовился к нагоняю: сейчас сестра увидит беспорядок, заохает, начнёт его журить. Но Радмила не сказала ни слова. Судя по хрустнувшему под её сапогом осколку, даже не заметила, что что-то не так.
– Не стоит говорить там, где нас могут услышать.
– Понимаю, – кивнул Яромир. – Царь Ратибор может не захотеть платить.
– Он не любит Весьмира, ты же знаешь. Скорее, терпит. Потому что тот полезен в сражениях.
– Так война ещё не закончена, – пожал плечами Яромир. – Наш царь порой э-э-э… излишне придирчив, но он всё-таки не дурак, чтобы разбрасываться могущественными союзниками.
– Не уверена, что он до сих пор считает Весьмира