– Потихоньку. Ещё шажок.
Мама держала меня за руку. Нет, не так. Она почти тащила меня на себе в сторону шкафа.
– Мама, я способна ходить сама, – поцеловала её и вырвалась из цепких объятий.
– Ты такая умничка, – она опять принялась плакать, будто внутри неё открыли кран и никак не могли закрыть.
– Чьи это вещи? – открыла хлипкие скрипучие дверцы шкафа и наткнулась на бледно-розовую кофту в рюшах. – Что за юбка? – я схватилась за вешалку, на которой висел крохотный обрезок, напоминающий фиолетовую мини-юбку с белыми разводами по краям. – Балетки? – с ужасом поглядела на золотые туфли на нижней полке. Мало того, что их облепили стразами, так ещё и пришили большой бант такого же золотистого оттенка. – Мама, это ты принесла?
– Да, – она опешила и застыла с поднятыми руками.
– А зачем ты это купила? Для кого? Ты же знаешь, я люблю готический стиль, – я тыкала пальцем в одежду, что годилась для молодой девчонки, любительницы кукл Барби.
– Булочка, но я привезла твою одежду. Это ведь твоя любимая юбка.
– Что? – я ещё раз посмотрела на лоскуток ткани, способный едва прикрыть задницу. – Действительно, моя одежда. Что-то мне нехорошо, – меня повело, и мама помогла сесть на стул.
– Пчёлка, летит домой! – в палату ворвался отец с кипой бумаг. Видимо, это были рецепты и куча описаний моей болезни.
– Ты купил сигареты? – я пялилась на шкаф, где скрывались призраки прошлого в виде пестрых вещей.
– Родная, ты не куришь, – отец подошёл ко мне и погладил по голове.
– Курю. Иди, купи сигареты, пока одеваюсь, – я встала и зашагала в уборную.
В зеркале на меня глазела измученная девушка со впалыми щеками. Я не узнавала её, а она оплакивала былую красоту. Мама с папой что-то бурно обсуждали, наверное, моё поведение и желания. Я собрала копну грязных волос в пучок. Могла бы искупаться, но вода отталкивала меня. Внезапно возникла новая фобия – боязнь воды, которой раньше не было. Я любила ездить на море, проводила часы, лёжа в ванной и играя с душистой пеной, что щекотала гладкую бледную кожу. Сейчас меня не тянуло даже помыть лицо. Я стала грязнулей.
– Дорогая, нам пора, – сказала мама, стоя возле двери.
– Да, иду, – я вышла из уборной, прильнула к шкафу и достала отвратную одежду.
По больнице меня катили в инвалидном кресле, и было жутко наблюдать за реакцией людей. Они смотрели с жалостью. Наверняка думали: такая молодая и уже инвалид. Они не знали, что у меня проблемы только с головой.