Нет. Лучше молчать.
Холодный ветер пробирает до костей. Отступать больше некуда. Слёзы сдавливают горло не хуже веревки.
– Кто ты? – повторяет один из незваных гостей, и меня прорвало. Слова полились сами, сумбурно и без остановки.
– Не знаю, как сюда попала. Я из столицы. Я…я…я не знаю, как я здесь оказалась. Тут все такие странные. Я не местная. Я не знаю где я и я хочу домой. Мне нужно домой, понимаете?
– Пора заканчивать это представление.
Двое перезаряжают ружья, пока самый старший рывком бросается ко мне. Трава скрипит под его ботинками. Раскинув руки в стороны, мужчина настигает меня на краю обрыва.
Мгновение. Такое долгое и такое быстрое одновременно.Земля уходит из-под ног, и я падаю в бездну.
Я не хочу умирать. Я не хочу умирать!
Перед глазами раскидывается безжизненное серое небо. Холодный ветер свистит в ушах и раздувает плащ, словно парашют. Воротник больно хлещет по лицу. Туман висит кусками сахарной ваты на небольших выступах в скале.
Всё замерло, а я наблюдаю ускользающие сквозь пальцы последние секунды жизни.
Переворачиваюсь на бок и едва успеваю обхватить руками голову, прежде чем приземлиться. Падение прерывается мерзким хрустом. Не чувствую земли под собой. Есть только боль, окутавшая все тело. Хватаю ртом морозный воздух, но не могу сделать вдох. Легкие горят, но с губ не слетает ни звуков, ни облачков пара. Скатываюсь с выступа и вновь меня подхватывает ветер. На этот раз падение совсем недолгое. С размаху бьюсь о склон и качусь вниз вперед ногами. Снег и мелкие льдинки летят в лицо и царапают щеки. Плащ скользит по наледи и из груди вырывается протяжный крик, наполненный ужасом. Поворот. Еще один. Я ненадолго подлетаю и вновь жесткая посадка. Все повторяется, снова и снова.
Вечные американские горки. Что ждет меня в конце этого сумасшедшего пути? Смерть?
Жмурюсь и последнее, что чувствую – снег в рукавах и жгучую боль в пояснице. Потом – темнота.
Просыпаюсь. С трепетом замечаю, что больше не двигаюсь. С трудом открываю глаза. Мир раскачивается, словно вагон в метро. Поле. Пустое и безжизненно белое. К горлу подступает тошнота. Присматриваюсь к размытому пятну в паре метрах. Сердце неприятно шумит в ушах. Меня не мучает страх или паника. Скорее, неприятное удивление и пустота…? Мужчина, представившийся дружинником, лежит повернутый заиндевевшим лицом ко мне. На посиневших губах застыла тонкая струйка крови.
Он мертв. А я нет.
Кряхчу, переворачиваясь на спину. Каждое движение неловкое и неповоротливое. На до мной нависает иссиня-черная груда обледенелых камней. Если бы гора была живой, то она бы удивилась не меньше меня.
Я жива.
Смех вырывается из груди, пока по щекам ручьём бегут слезы. Жгучая боль сковывает ребра, не позволяют сделать глубоко вдохнуть. Приходится довольствоваться тяжкими и короткими вздохами, поднимающими за собой клубы густого пара.
Этого просто не может быть. Я выжила!