Немного прядя в себя, Агатий с трудом отслонился от каменного выступа и, упираясь ладонями в снег, подполз к краю утёса. Увидев распластанные на льду тела любимых товарищей, он потерял сознание.
Парню повезло. Ангел-хранитель, о котором он тогда не имел ни малейшего представления, не позволил ему замёрзнуть и вернул к жизни. Белый, как снежный ком, Агатий сполз со скалы и, не оборачиваясь, побрёл на большак по протоптанной в лесу дорожке. Первый же проезжавший водила заметил его (правда, принял сначала за торчащее из снега сломанное дерево), втащил в кабину и привёз в Минусинск. Мужик завёл парня в теплушку автостанции и вышел позвонить «03». Не понимая, где он, что с ним происходит, Агатий выбрался на улицу. Сделал несколько шагов, упал, поднялся и через пару метров уткнулся в холодный железный поперечник. Не имея сил двигаться дальше, юноша прижался к нему, как к спасительному выступу утёса.
– Там меня и подобрал Виталий. Остальное, отче, вы знаете…
Агатий стоял на коленях перед Саввой и теребил в руках вязаную скуфейку. Его острые худые плечи неправдоподобно вытянулись вверх до самых ушей и, казалось, вот-вот оторвутся от тела.
– Бедный мальчик, – нараспев проговорил старец. – Вижу, как трудно тебе, как гадко внутри.
Савва подхватил юношу под локти и поднял с колен.
– Слушай меня, дружочек. Во-первых, успокойся. То, что ты совершил, поверь, не худшее из зол. Да, ты предал клятву. Но в монастыре ты узнал заповедь «Не клянись». Ты предал самых дорогих тебе людей. Но ведь это упасло тебя от худшего зла. Теперь ты знаешь и это. Святая церковь даже не отпевает самоубийц, до того они противны Богу. Ты обвиняешь себя в трусости, значит, ты обвиняешь своего ангела-хранителя, который спас тебе жизнь. Выходит, ты обвиняешь Самого Бога? Согласись, тут есть о чём подумать. Тебе тяжело, твой разум застит горе. Но не спеши винить в случившемся своего Создателя! Найди в себе силы принять на веру Его тайный промысел о твоей будущей жизни.
Савватий выдохнул.
– Терпеть не могу читать православные морали! Но по-другому сказать не умею.
– А как же мои товарищи, отче? Выходит, им нет прощения?
– Ответить нелегко, – произнёс старец. – Мы все очень разные и судим об одном и том же, как правило, по-разному! А потом удивляемся: почему Бог одному дал столько, другому – столько? Бог, как сеятель, метнул нас в жизнь: летите, люди! Он наделил каждого свободной волей: думай сам, куда тебе следует упасть. Вот и выходит, развела нас не божественная воля, а собственная.
– Отче, вам бы лекции