Она испуганно смотрела на меня. Мила. Дурная Мила, которую я столько лет знал и которая все это время была для меня чужой. Напуганная реальностью и запутавшаяся в жизни. Я мог бы её бросить, оставить одну с её страхом и глупостями, но мы в ответе за тех, кому когда-то предложили разделить судьбу.
– Отпусти меня! – попросила она, отворачиваясь. В глазах слезы. Теперь меня ещё и монстром считает, который ее не понимает. В такие моменты терять нечего. Хуже в чужих глазах не опуститься. Наверное поэтому я не стал останавливаться. Надоело. Я хотел, чтоб она ко мне вернулась.
Короткая борьба закончилась у нас в спальне. Её всхлипы и аромат цветов в волосах. Только её аромат, который дурманом окутывал сознание, заставляя забывать себя и терять контроль. Похоже я отучился думать об удовольствии партнерши. Мне было всё равно, почему она злится или почему хлюпает носом. Я хотел её и я это получал, одновременно показывая, где её место. А место её было рядом со мной.
– Прекрати ныть. Ты так стремилась к войне, а теперь начала сопли на кулак наматывать. Мила, ты получила то, к чему стремилась. Теперь должна радоваться, а ты ноешь, – лаская мягкие цветки в волосах жены, сказал я.
– Ненавижу тебя.
– О, теперь про ненависть песнь пошла, – я только усмехнулся. – Ты не о том думаешь, Мила. Нужно о нас думать, о детях.
– А ты думаешь о нас, когда идешь к другой?
– Да. Я думаю, что там не будет бомб в душе и разговорах о потерях, – ответил я. Она дернулась. Хотела от меня сбежать, но я не дал. – Не глупи, Мила. Никуда ты от меня не денешься, если не хочешь оказаться на улице. Лучше со мной одним, чем с любым у кого есть монеты.
– Прекрати! Я не одна из…
– Так ведь стремишься к этой жизни. А терпение у меня не безгранично.
Я отпустил ее. Она зло посмотрела на меня. Неожиданно я понял, что мне всё равно на её злость и эти вот взгляды. Мне было безразлично как она поступит и что сделает. Все чувства прошли. Остались в прошлом, где была юная девушка, что краснела, когда я брал её за руку и робко отвечала на мои поцелуи. Всё это осталось в прошлом. А сейчас нас держали лишь дети и воспоминания.
– Ты одна не выживешь. Предлагаю жить, как прежде, до окончания войны. Или делать вид, что мы живём, как раньше. Это в целях твоей же безопасности. Потом, когда Цветик подрастёт, то разойдемся. К тому времени найдем тебе работу. Ты встанешь на ноги. Сейчас ты можешь хлопнуть дверью, но тогда останешься на улице. Пусть мы с тобой сейчас как чужие люди, но ради того прошлого, что нас связывало, я не хочу для тебя плохой жизни. Раз такая песня, то я пока в лавке поживу.
– Не надо. В детскую переберусь. А тебе нашу комнату оставлю, – ответила Мила.
– Хорошо. Давай только без сор. Не хочу всех этих упреков и давления на совесть. Вместе живем лишь потому что так лучше будет в первую очередь для тебя. Если уйдешь, то Цветик останется со мной, – я видел, как она хотела возразить, но промолчала. Уже