– Когда дорожная пыль осядет, – ответил я на автомате. И только тогда понял, что он попрощался со мной. Хотел спросить Валерия с чего бы это, но не стал. Вместо этого пошёл домой.
Город почти опустел. Теперь вечером редко кто появлялся на улице. Мы прятались по норам, боясь высунуть нос из домов. Смелые военные, которые боялись, что их ударят по носу в ответ на действия. Может где и ударяли, только мы об этом не слышали, а лишь чувствовали. В последнее время стало слишком много неуверенности. Слишком много страха. Это было плохо. Хотя Миле такое положение должно было нравиться.
Когда я вернулся домой, то она сидела на кухне и шила рубаху. Даже не подняла головы, когда я прошёл мимо неё.
– Опять делаешь что-то для армии? – спросил я.
– Двадцать пять ребят погибли. Утонули, – ответила она. – Киберморфы напали ночью на их плот, с которого совершались вылеты. Перед смертью Василий с матерью связался. Попрощался. Она не ожидала этого. Он умер, а она следом ушла за ним. Сердце не выдержало. Ко мне её дочка прибежала. Мы с соседями её собрали. Я сказала, что рубашку сошью. Для похорон. Она мужу про сына рассказала и умерла.
– Таких случаев не было уже давно, – ответил я. Телепатия уже считалась атрофированной и ушедшей в прошлое за ненадобностью.
– Ты меня слышал? Двадцать пять ребят!
– Не кричи. Дочку разбудишь.
Она подскочила ко мне. Замахнулась, чтоб ударить, но я перехватил её руку и прижал к себе. Мила попыталась вырваться, но я не дал.
– Прекрати дурить. Я тебе руки распускать не позволю. Так в ответ дам, что вся дурь сразу уйдёт.
– Ты не можешь…
– Ещё как могу. Твои истерики мне надоели. Я устал. Хочу ужина и компота, а не твои выкрутасы наблюдать. Вспомни о своих обязанностях.
– Ты гуляешь, а я должна…
– Замолчи, – пришлось её встряхнуть за плечи. – Договоришься ещё у меня, что я и правда на развод подам. Цветика с собой оставлю, а ты пойдёшь в шлюхи, потому что никуда больше тебя не возьмут. Этого хочешь? А, ты думала, что я тебе своё имя оставлю? Ты будешь им прикрываться? Нет, милая. Имя я заберу. Будешь без рода и племени. В дорожную пыль превратишься, – пообещал я, заметив страх в её глазах. – Не зли меня. Игры закончились, как и моё терпение. Не хочешь проблем – вспоминай кто ты есть.
Как же часто мы не ценим того, что имеем. Не ценим спокойной жизни, уверенности в завтрашнем дне. Нам обязательно нужны проблемы, тогда и кажется, что мы живём. Я того не понимал. Не понимал стремление к разрушению того, что было построено. Вокруг же стремились разрушить и поменять.
– Мне тут птичка напела, что ты разводиться собрался? – присаживаясь рядом со мной, спросил Валерий.
– Я должен был разрешения у тебя спросить?
– Нет, – рассмеялся Валерий, а сам так на меня посмотрел, что аж не по себе стало. – Может всё ещё вернуть возможно? Сейчас в себя придёте. Ссора закончится, а вы дров наломали.
– Нет. Всему есть предел. Она хочет путешествий и приключений, вот пусть и едет